Врата ночи

Вообще у него было странное предчувствие насчет этой засады.

Остальное же — чисто технические детали: сколько машин задействовать в операции, сколько сотрудников. Как расставить людей, чтобы прикрыть Большую Пироговскую и все подходы к институту, не вызывая при этом подозрений у внутренней охраны. Как прикрыть Мещерского, не заваливаясь в институт всей вооруженной до зубов группой захвата. В операции принимал участие спецназ. Среди его сотрудников — два снайпера. Они уехали на Большую Пироговку раньше всех. Их интересовали верхние этажи и чердаки зданий, соседствующих с институтом.

К 15 часам все приданные силы уже были расставлены по местам. Мещерский сидел в своей машине, припаркованной на углу Садового кольца и Большой Пироговской. Чуть поодаль стояла машина Колосова. К зданию они должны были подъехать одновременно без четверти четыре. Но войти в вестибюль с интервалом в несколько минут.

Мещерский бездумно смотрел в окно. В машине было очень жарко, просто нечем дышать. Он расстегнул воротник рубашки, ослабил галстук. Радом на сиденье лежал носовой платок. Мещерский то и дело вытирал им руки — ладони катастрофически потели. Надо было бы захватить из дома перчатки «мечта автомобилиста»...

Без двадцати четыре он тронул машину с места — пора. В зеркало увидел, как в хвост пристроилась колосовская черная «девятка». На автомобильной стоянке у института было безлюдно. Одни машины — ни охраны, ни владельцев. Нагретый солнцем асфальт — весь в ранах и трещинах, пыльная зелень тополей. Мещерский посмотрел на окна здания — слепые, тонированные, темные. Потом он увидел Колосова. Тот оставил машину на улице, не заезжая на стоянку. Шел неторопливо, вразвалочку. Остановился, прикурил.

Мещерский быстро направился к подъезду, взбежал по ступенькам, рванул на себя дубовую дверь. Бог свидетель, он жаждал быть спокойным, выдержанным, непрошибаемым, железным, ледяным, как айсберг, но...

Прохладный сумрачный мраморный вестибюль. Проходная. Возле нее два дежурных охранника в небрежно-скучающих позах. Мещерский полез в карман пиджака за постоянным пропуском. И вот тут вдруг... Все дальнейшие события произошли в течение считанных секунд. Когда Мещерский и Колосов впоследствии вспоминали, КАК ЭТО БЫЛО, оказалось, что внимание обоих в те мгновения было приковано к диаметрально противоположным событиям.

Никита видел: Мещерский скрылся за дубовыми дверями института. И в то же самое время (он еще до этих дверей не дошел), если быть предельно точным, в 15.50, возле подъезда резко затормозила черная «Вольво», вынырнувшая откуда-то из переулка. Из нее вышел крепкий молодой мужчина в дорогом сером костюме и направился к дверям. И фактически они с Колосовым вошли в вестибюль одновременно.

Мещерский стоял шагах в десяти от проходной, спиной к ним, и напряженно смотрел куда-то в сторону лифтов.

— Сергей, они что — не хотят вас пропускать? Вы кого-то ждете?

Тип в сером костюме произнес это громко, отчетливо, насмешливо. Мещерский вздрогнул, обернулся и...

Но это была лишь одна сторона медали. Это было то, что видел Никита. Мещерский, по его рассказу, в те же короткие секунды наблюдал в вестибюле несколько иную картину.

Да, он вошел в здание один. В сильном волнении. Начал искать в кармане пропуск и в ту же секунду увидел в проходе между лифтом и лестницей, уводящей в конференц-зал, Анатолия Риверса. А потом чей-то мужской голос за спиной спросил:

— Сергей, они что — не хотят вас пропускать? Вы кого-то ждете?

Мещерский обернулся и увидел возле себя... Василия Астраханова. Вплотную к нему держался Колосов. Узрев лицо Мещерского («Ну и видок у тебя был, Серега!» — делился он впоследствии), он сделал какое-то быстрое резкое движение...

Потом Мещерский увидел: Никита наклонился и что-то шепнул Астраханову на ухо. Лицо того выразило живейшее недоумение. Темные брови удивленно взметнулись вверх и...

Мещерский застыл на месте. Здравый смысл подсказал ему: не нужно сейчас подходить к ним. Колосов чуть отступил вправо. Одновременно он вплотную держался к Астраханову, просто прилип к его широкой спине. И вместе с тем отсекал его от охраны на проходной. Та, кстати, вроде ничего не замечала. Один из охранников разговаривал по телефону, другой листал какой-то яркий журнал. Колосов попятился и буквально вытолкнул Астраханова за двери. Мещерский обернулся — Риверс исчез. Но зато... Видимо, только что с верхнего этажа приехал лифт, двери бесшумно открылись, и появился Валентин Белкин. Он остановился у лестницы, достал сигареты, зажигалку. Прикурил. Мещерский затравленно попятился к дверям, быстро нырнул за их дубовую броню. Но дверь прикрыл неплотно. Белкин поднялся на первую ступень лестницы. Стряхнул пепел с сигареты. Оглядел вестибюль. Мещерский готов был поклясться — у хранителя музейной экспозиции был вид человека, который кого-то ожидает.