Лучшие романы о любви для девочек

– И кто ее просил портить мне настроение… – сказала я самой себе и не заметила, как уснула.

Мне снились летние события…

Вот я смотрю в бинокль на смуглого темноволосого парня, лежащего на пляже под зонтом. Потом я как бы увидела себя со стороны: я стою на спасательной вышке у ограды, держу перед глазами бинокль и смотрю… известно куда – на того самого парня.

Я видела скорее даже не сон, а фильм обо мне и Марате, Фулате и Ване, об Артеме и Кате… Обо всех, кто как-то повлиял на то, что случилось летом.

А что случилось летом? Летом я нашла друга. Настоящего друга, без которого уже не представляю своего существования. Также я не представляю, как существовала без него раньше.

Но чтобы мой рассказ был более понятен, стоит сообщить о том, что летом я работаю спасателем. В мои обязанности входит обозревать в бинокль участок пляжа, прикрепленный к спасательной вышке № 5, и оказывать помощь людям, попавшим в какую-то беду. У некоторых случаются солнечные удары, кто-то тонет, другие приходят за медикаментами. Я работала добросовестно, качественно, с душой. А потом на пляже появился он. И все. Я пропала. Мой бинокль с утра до вечера сам собой направлялся в его сторону, руки автоматически подстраивали резкость на зонте, под которым он лежал. Я работала так же хорошо, как и прежде, но теперь совмещала работу с личными переживаниями.

Чуть позже выяснилось, что этот парень тоже работает на пляже, в прокате плавсредств. Он сдавал в аренду отдыхающим надувные матрасы, катамараны, катал желающих на «банане» – длинной оранжевой «сардельке», которую тянет гидроцикл или катерок.

Для себя я окрестила его катамаранщиком.

Я наблюдала за ним в бинокль около месяца. Все мои мысли были заняты его образом. Я смотрела на него издалека, восхищалась им, благодарила бога за то, что этот человек существует на земле, но у меня почему-то не возникало мысли подойти к нему, познакомиться. Я просто радовалась, что он есть.

Возможно, я все лето смотрела бы на него в бинокль и даже не узнала бы, как его зовут, если бы однажды судьба не вправила мне мозги и не столкнула нас в очереди за коктейлем. С тех пор мы не можем представить свою жизнь друг без друга.

О, сколько событий произошло за июль и август, подаренные нам все той же судьбой! Мы провели это время как во сне…

Целыми днями обменивались эсэмэсками (отправили их сотни! тысячи!), смотрели друг на друга: я на него – с вышки, он на меня – из-под зонта, вечером после работы встречались и гуляли. Но даже этого времени нам было мало. И я, и он каждую ночь мечтали, чтобы поскорее наступило утро и мы снова увиделись бы. Мы не могли насытиться общением. Это было очень похоже на какую-то болезнь, помешательство, мы болели друг другом…

Задолго до нашего знакомства я случайно обнаружила пляж за крутыми скалами и скользкими валунами, покрытыми водорослями. Пляж был раем на земле – чистый песок, пальмы, родник… И что самое важное – на пляже не было ни души! Понаблюдав некоторое время за ним, я поняла, что о его существовании никто не знает. Да и кто обнаружил бы его, если вокруг лежат валуны и с трех сторон находятся скалы… Так пляж стал моим. Я искренне верила, что он только мой. Конечно, вполне может быть, что его нашел кто-то еще, и мы с этим человеком просто не пересекались, но я ни разу не замечала следов других людей и поэтому думала, что пляж действительно мой собственный.

Каждый вечер после работы я приходила на этот пляж, лежала на песке, смотрела в небо, слушала шелест пальмовых листьев, журчание родника, шуршание волн о песок и думала о катамаранщике. Вспоминала его черные вьющиеся волосы, загорелую кожу, синие плавки, которые красиво с ней сочетались… Он казался мне совершенством.

Потом, когда мы познакомились, я узнала, что его зовут Марат. Наше первое свидание состоялось на моем пляже. Этот пляж был моей тайной, и этой тайной я захотела поделиться с Маратом, показать ему самое ценное, что у меня есть. И показала. Марат пришел в восторг. Так пляж из «моего» превратился в «наш».

На пляже Марат пел мне песни под гитару, мы сидели у костра, пекли картошку, и нам казалось, что в этом и заключается счастье.

Я вела себя при нем так, как не вела ни при ком и никогда. Чувствовала себя открыто, просто необыкновенно!

Когда я смотрела на Марата, перебирающего струны гитары и освещенного светом костра, мою душу переполняли чувства, которым я даже названия подобрать не могу. Нежность, свет, свобода, умиротворение – все не то. Нет такого слова, которое полностью охарактеризовало бы мое состояние. Наверное, это нормально, ведь нельзя все описать словами – есть вещи, которые можно лишь почувствовать. Душа не признает слов. Она живет только чувствами, которым нет названия. Слова – это земное. А душа к земному не относится.