Бархатный ангел

— Няни! — Она сделала попытку вырваться, но не смогла. — Вы выбрасываете матерей своих детей на улицу! Или даете им немного денег, как например, Бриджит, а затем предоставляете им идти своей дорогой?

— Бриджит? — Некоторое время Майлс изучающе вглядывался в лицо Элизабет, слегка остудив свой пыл. — Думаю, речь идет о той Бриджит, которая является матерью моего Джеймса? — И, не дожидаясь ее ответа, продолжил: — Я расскажу правду о Бриджит. Мой брат Гевин направил просьбу в монастырь Святой Катерины прислать нам несколько служанок. Он хотел получить девушек с хорошей репутацией, которые не служили бы причиной стычек и раздоров среди его слуг. С той самой минуты, как Бриджит переступила порог нашего дома, она не переставая преследовала меня.

Элизабет сделала очередную попытку вырваться:

— Вы лжете!

Майлс схватил ее за другую руку.

— Однажды она поведала мне, что слышала обо мне так много, что чувствует себя ребенком, которому запретили играть с огнем. А как-то ночью я обнаружил ее у себя в постели.

— И вы воспользовались этим!

— Да, мы занимались с ней любовью той ночью в еще много ночей подряд. Когда она поняла, что у нее будет ребенок, мне здорово досталось от моих братьев.

— Все ясно, вы вышвырнули бедняжку после того, как забрали ее ребенка.

Майлс едва заметно улыбнулся:

— На самом-то деле это она меня отвергла. Я отсутствовал почти четыре месяца, и за это время она влюбилась в одного из садовников Гевина. Вернувшись домой, я имел с ними разговор и объяснил, что хотел бы забрать ребенка и воспитать его настоящим рыцарем. Бриджит с радостью согласилась.

— Сколько же вы заплатили им? Ведь вы должны были предложить какое-то утешение матери, которую лишают ребенка.

Майлс внимательно посмотрел на Элизабет и отпустил ее руки.

— Ты хорошо знала Бриджит? Если да, то тебе должно быть известно, что ее интересовали только удовольствия, но не материнство. Садовнику, за которого она выходила замуж, не были нужны ни сама Бриджит, ни ее ребенок, а поэтому несколько позднее он потребовал денег за отказ от ребенка. Я не дал ему ни гроша, ведь Джеймс мой ребенок.

Элизабет притихла.

— А что произошло с остальными матерями ваших детей? — спросила она.

Майлс сделал несколько шагов в сторону.

— Совсем юношей я влюбился в младшую сестру одного из людей Гевина. Кристофер родился, когда нам обоим, и Маргарет и мне, было по шестнадцать лет. Я бы женился на ней, но родственники прятали ее от меня. Я ничего не знал о Ките до тех пор, пока Маргарет не умерла от оспы. — Он снова посмотрел на Элизабет и широко улыбнулся. — Мать Филиппа была танцовщицей, экзотическим созданием, делившей со мной постель в течение двух, — он вздохнул, — двух незабываемых недель. Спустя девять месяцев она переслала мне с гонцом Филиппа. С тех пор я не только не видел ее, но и ничего не слышал о ней.

Рассказ Майлса глубоко потряс Элизабет.

— А ваш новый ребенок?

Майлс опустил голову, и, если бы он был женщиной, Элизабет могла бы подумать, что он покраснел.

— Боюсь, что рождение этого ребенка создаст некоторые проблемы. Его мать — моя дальняя родственница. Я сопротивлялся ее чарам так долго, насколько это было в моих силах. — Майлс пожал плечами. — Ее отец здорово рассердился и обещал переслать ребенка мне, но… Я глубоко сомневаюсь, что он на это решится.

Не сдержав своих чувств, Элизабет недоверчиво покачала головой.

— Наверное, у вас есть и другие дети? — В ее голосе послышался сарказм. Майлс слегка нахмурился.

— Не думаю. Я стараюсь не упускать из виду своих женщин и слежу за судьбами детей.

— Все это выглядит как кража яиц из-под наседки, — широко раскрыв глаза, произнесла Элизабет.

Склонив голову набок, Майлс напряженно и изучающе посмотрел на Элизабет:

— То ты клеймишь меня позором за моих разбросанных по свету разутых и раздетых детей, от которых я будто бы отказался, то осуждаешь за заботу о них. Я не состою ни с кем в браке и не собираюсь делать это, но достаточно серьезно отношусь к своим отцовским обязанностям. Я люблю своих детей, обеспечиваю их и не возражал бы, если их было полсотни.

— Неплохое начало, — сказала Элизабет, удаляясь с гордо поднятой головой.

Не двигаясь, Майлс наблюдал, как она направилась к стоявшим поодаль людям и лошадям. В несколько напряженной позе девушка остановилась невдалеке от мужчин. Она была непохожа ни на одну из его невесток, привыкших с легкостью повелевать своими слугами. Элизабет Чатворт в присутствии мужчин всегда выглядела суровой и непреклонной. Вчера, совершенно случайно, один из его спутников ненароком задел Элизабет, на что она отреагировала довольно неожиданным образом: резко натянув поводья, она подняла лошадь на дыбы. Ей удалось усмирить животное и удержаться в седле, но этот эпизод вызвал у Майлса раздражение.