Бархатный ангел

Майлса не было видно, и мгновенно Элизабет охватила паника. Насколько глубока ненависть Роджера? Сможет ли она бороться с братом, если он решит бросить Майлса? Но Роджер спокойно стоял, упираясь широко расставленными ногами в раскачивающуюся лодку, и смотрел в ожидании наверх.

Когда Элизабет была уже на грани слез от переживаний, из-за борта показалась голова Майлса. Он посмотрел на Роджера и сбросил ему на руки чье-то тело. Роджер, казалось, ждал этого, и потому не упал, когда тело свалилось на него. В следующую минуту со скоростью молнии по веревке соскользнул Майлс.

Едва он оказался в лодке, Роджер оттолкнулся от корабля и взялся за весла. Отпихнув ногой тело мертвого матроса, Майлс схватил вторую пару весел и начал грести.

Не в состоянии произнести и слова, Элизабет смотрела, как слаженно гребли мужчины, а лодка мирно скользила по водной глади в ночь.

Глава 16

— Давайте избавимся от них. — Это были первые слова, сказанные после часового молчания. Кивнув в знак согласия, Майлс продолжал грести, пока Роджер переваливал за борт тела. Затем он снова взялся за весла.

— Нам надо достать другую одежду. Что-нибудь попроще, чтобы не вызывать подозрений.

— Подозрений в чем? — спросила Элизабет. — Вы думаете, матросы будут искать нас?

Роджер и Майлс обменялись многозначительными взглядами, и Элизабет почувствовала себя неуютно.

— Если дать кому-либо возможность догадаться, что мы из семей Монтгомери и Чатвортов, — терпеливо принялся объяснять Роджер, — нас схватят, чтобы получить выкуп. Раз уж мы путешествуем без охраны, то должны делать это инкогнито. — Может, как бродячие музыканты, — добавила Элизабет. — Нам бы сюда Аликс.

Упоминание имени новой невестки Майлса напомнило Роджеру о том времени, когда Аликс спасла ему жизнь. Его рассказ длился до рассвета, пока наконец они не добрались до берега.

— Завернись в плащ и не отходи от меня, — еле слышно приказал Майлс. — Скоро начнут разворачивать рынок, и тогда, может, сумеем найти себе что-нибудь из одежды.

Еще только светало, но на городской площади уже вовсю кипела жизнь. Рваная одежда и надменный вид

Роджера притягивал множество взглядов, как, впрочем, и Элизабет, с грязными спутанными волосами, но — в дорогом плаще. И все же именно Майлс притягивал к себе наибольшее количество любопытных взглядов, причем в основном женских.

Хорошенькая торговка, окруженная молодыми людьми, оторвалась от своих товаров и встретилась взглядом с темными глазами Майлса.

Элизабет, сжав кулаки, шагнула вперед. Хмыкнув, Майлс схватил ее за руку:

— Тебе бы не хотелось приобрести платье?

— Мне бы хотелось ее шкурой обить двери моего дома.

Майлс послал Элизабет такой пылающий взгляд, что ее сердце учащенно забилось.

— Веди себя прилично и слушайся меня, — сказал он, направляясь к женщине, посылавшей ему пылкие взгляды.

— Чем могу быть полезна? — почти пропела торговка на местном французском диалекте.

— Смогу ли я уговорить вас сбросить с себя эту одежду? — вполголоса проговорил Майлс на отличном, классическом французском, поглаживая большой кочан капусты.

Торговка не обращала на Элизабет ровно никакого внимания, словно та была частью дороги.

— Ага, думаю, можешь, — прошептала она, пожимая руку Майлса. — А что ты предложишь взамен?

Майлс отступил на шаг, его глаза зажглись, а на губах заиграла едва заметная улыбка, хорошо знакомая Элизабет.

— Мы обменяем отороченный мехом плащ на два мужских костюма и одно женское платье, плюс немного провианта.

Торговка внимательно осмотрела Элизабет снизу доверху. — Ее плащ? — презрительно фыркнула она.

В это время к ним подошли двое мужчин. Судя по их внешнему виду, братья торговки. Рассердившись на заигрывания Майлса, хотя и ради дела, Элизабет кокетливо взглянула на мужчин.

— С нами произошел весьма неприятный инцидент, — объяснила она также на французском языке, хотя и не очень правильном, в отличие от Майлса, но вполне понятном. — Мы бы хотели обменять этот плащ на какую-нибудь одежду, хотя, возможно, платье вашей сестры будет мне маловато. — Она словно бы ненароком распахнула плащ, открыв их взорам матросскую фуфайку в обтяжку и еще более облегающие панталоны. Майлс сердито запахнул на ней плащ, но оба молодца уже успели оценить Элизабет, издав возглас одобрения.

— Ну как, по рукам? — процедил сквозь зубы Майлс, не глядя на Элизабет.