Фрайдэй

Мне нужно было пройти далеко в сторону кормы и спуститься вниз на три палубы. Дважды я останавливалась, чтобы не наткнуться на дежурных, обходящих свои посты. Один раз я нырнула в поперечный проход, чтобы не попасться на глаза пассажиру, пошла к корме до следующего коридора, пересекающего корабль и вернулась на правый борт. Наконец, я добралась до короткого коридора, который вел к пассажирскому шлюзу правой посадочной капсулы.

Там я увидела стоящего «Мака»-Пита-Персиваля.

Я быстро приблизилась к нему, приложила палец к губам и ударила его чуть ниже уха.

Я опустила его на палубу, оттащила с дороги и принялась за замок…

…и обнаружила, что даже с моим улучшенным зрением знаки на циферблате разобрать почти невозможно. В коридорах горели только ночники, а в этом тупике вообще не было никакого света. Я дважды неправильно набрала комбинацию.

Я остановилась и подумала. Вернуться в каюту ББ за фонариком? У меня его не было, но, возможно, он был у Тилли. Если и у нее его не было, следовало ли мне дожидаться, пока не включат дневной свет? Это было бы слишком рискованно; уже будут ходить люди. Но был ли у меня выбор?

Я проверила Пита — все еще в отключке, но у него крепкое сердце… и тебе повезло, Пит; если бы я действовала на полной мощности, ты был бы трупом. Я обыскала его.

Я нашла у него ручку-фонарик — неудивительно, ему в его работе (слежке за мной) фонарик мог понадобиться, тогда как мисс Богатая Сучка не думает о подобных вещах.

Через несколько секунд дверь была открыта.

Я втащила Пита внутрь, закрыла и заперла дверь, повернув штурвал сначала по, а потом против часовой стрелки. Я обернулась, заметила, что веки у Пита чуть дрогнули — ударила его еще раз.

После этого пришлось заняться чертовски неудобной работой. Пит весит примерно восемьдесят пять килограммов, для мужчины не так уж и много. Но это на двадцать пять килограммов больше моего веса, и он намного крупнее меня. Я узнала от Тома, что инженеры поддерживают искусственную гравитацию на уровне 0,97 «же», чтобы она совпадала с гравитацией на Ботани Бей. В этот момент мне оставалось только мечтать о невесомости или антигравитационном оборудовании, потому что я не могла бросить здесь Пита, ни живого, ни мертвого.

Мне удалось взвалить его на плечо, как это делают пожарники, потом обнаружила, что если я хочу видеть, что происходит впереди, и при этом иметь одну свободную руку на случай охраняющих вход псов и тому подобного, мне лучше всего держать ручку-фонарик Пита во рту, как сигару. Мне действительно был необходим этот свет — но, если бы у меня был выбор, я предпочла бы двигаться в темноте на ощупь, но этому мешало бесчувственное тело.

Всего один раз повернув не в ту сторону, я наконец добралась до этого гигантского трюма… который казался еще огромнее в луче фонарика, пробивавшегося сквозь темноту. Я не ожидала, что окажусь в полной темноте; я представляла себе капсулу тускло освещенной ночными огнями, как это делалось на корабле с полуночи до шести утра.

Наконец, я добралась до потайного места, которое выбрала днем раньше: гигантского турбогенератора «Вестингауз».

Я предположила, что этот гигант должен работать на каком-то топливе или, возможно, паре — он определенно не предназначался для шипстоунов. Разнообразная устаревшая техника все еще приносит пользу в колониях, но больше не используется в тех местах, где доступны шипстоуны. Я не разбираюсь в такой технике, но меня не волновало, как работает эта штука; она интересовала меня только потому, что примерно половина ее представляла собой что-то вроде усеченного конуса, положенного на бок — и в середине возле узкого конца было свободное пространство высотой около метра. Достаточно много для тела. Моего. Даже для двух — к счастью, потому что со мной был незваный гость, которого я не могла ни убить, ни бросить.

Это пространство стало совсем уютным благодаря тому, что грузчики, прежде чем закрепить это чудовище, накрыли его стекловолокном. Я с трудом протиснулась внутрь между крепежом, потом пришлось приложить дьявольские усилия, чтобы втащить следом Пита. Мне это удалось. Только немного кожи осталось снаружи.

Я снова осмотрела его, потом раздела. При некотором везении я могла бы даже немного поспать — а это было бы невозможно, если бы я оставила где-нибудь своих охранников.

На Пите были брюки, ремень, рубашка, трусы, носки, кроссовки и свитер. Я сняла все, рубашкой связала его запястья у него за спиной, брючинами скрутила лодыжки, прикрепила ремнем запястья к лодыжкам — чертовски неудобная поза, ей меня научили на начальной подготовке в качестве способа, чтобы отбить охоту к побегу.