Фрайдэй

— Не до конца, потому что сама хочу поговорить с ней. Но если ты хочешь, я не скажу Аните, что ты разговаривала с Эллен. А в чем дело, Вик? Я знаю, что Аните не нравится замужество Эллен, но неужели она хочет, чтобы мы с Эллен даже не разговаривали? С нашей собственной дочерью?

— Я боюсь, что сейчас это «ее собственная дочь». Она не очень рассудительно ведет себя.

— Похоже на то. Но я не позволю Аните отрезать меня от Эллен. Я бы позвонила ей и раньше, если бы знала, как.

— Я тебе покажу. Я сейчас позвоню, а ты можешь записать номер. Это…

— Стой! — перебила я. — Не прикасайся к терминалу. Ты же не хочешь, чтобы Анита знала?

— Я же это уже сказала. Именно поэтому я звоню отсюда.

— И звонок будет включен в наш счет за проживание в отеле, и ты оплатишь его своей визитной карточкой Дэвидсонов, и… Анита по-прежнему проверяет каждый счет, который приходит в дом?

— Да. О, Мардж, я такая глупая.

— Нет, ты честная. Анита не будет возражать против суммы, но она обязательно заметит код или отметку, которая означает звонок за границу. Мы сходим на почту и позвоним оттуда. Заплатив наличными. Или, еще проще, мы используем мою кредитную карточку, счета за которую не идут к Аните.

— Конечно! Марджи, из тебя получился бы хороший шпион.

— Нет, это слишком опасно. Я натренировалась, обманывая мать. Давай лучше тихо проберемся на почту. Вики, а чем так плох муж Эллен? У него две головы или как?

— Э… он тонганиец. Ты что, не знала?

— Конечно, знала. Но тонганиец — это не болезнь. И это личное дело Эллен. Ее собственная проблема, если это вообще проблема. Я не вижу в этом ничего страшного.

— Анита не справилась с ситуацией. И теперь, когда это случилось, лучший выход — это попытаться сохранить остатки репутации. Но неравный брак, я думаю, всегда несчастлив — особенно если невеста по происхождению выше жениха, как в случае с Эллен.

— «Выше по происхождению»! Я знаю только то, что он тонганиец. Тонганийцы высокие, симпатичные, доброжелательные и примерно такие же темные, как я. По внешнему виду их нельзя отличить от маори. А что, если бы этот молодой человек был маори… из хорошей семьи, из раннего каноэ… и владел кучей земли?

— Честно говоря, Мардж, я не думаю, что Аните это понравилось бы, но она пошла бы на свадьбу и устроила бы прием по этому поводу. Браки с маори имеют давнюю историю, от этого нельзя отмахнуться. Но это не обязательно должно нравиться. Смешение рас — это всегда плохо.

(Вики, Вики, а ты знаешь какой-то другой способ вытащить мир из того положения, в котором он оказался?)

— Неужели? Вики, а ты знаешь, почему у меня такая смуглая кожа?

— Конечно, ты же нам говорила. Американские индейцы. Ты говорила. Чероки. Мардж! Я тебя обидела? Это совсем другое дело! Всем известно, что американские индейцы, э… совсем как белые. Ничем не хуже.

(О, конечно, конечно! И «некоторые мои друзья — евреи». Но я не чероки, насколько знаю. Дорогая маленькая Вики, что бы ты подумала, если бы я сказала тебе, что я ИЧ? Мне очень хочется это сделать… но я не должна тебя шокировать.)

— Нет, потому что я учла, откуда все это исходит. Ты ничего не знаешь. Ты никогда нигде не была и, наверное, впитала расизм вместе с молоком матери.

Вики покраснела.

— Это нечестно! Мардж, когда рассматривался вопрос о принятии тебя в семью, я была на твоей стороне. Я голосовала за тебя.

— Мне казалось, что так поступили все. Иначе я бы не была с вами. Насколько я понимаю, кровь чероки, текущая во мне, была тогда предметом обсуждения?

— Ну… это упоминалось.

— Кем и с каким результатом?

— Гм, Мардж, это было закрытое заседание, иначе не бывает. Я не могу об этом говорить.

— М-м-м… Я тебя понимаю. А по поводу Эллен тоже было закрытое заседание? Если да, то ты можешь мне об этом рассказать, потому что я имею право присутствовать и голосовать.

— Заседания не было. Анита сказала, что в этом нет необходимости. Она сказала, что не хочет поощрять охотников за приданым. Поскольку она уже сказала Эллен, что та не может привести Тома домой познакомиться с семьей, ничего нельзя было с этим поделать.

— И никто из вас не заступился за Эллен? Ты не заступилась, Вики?

Вики снова покраснела.

— Анита только разозлилась бы от этого.

— Я сама уже начинаю злиться. По нашему семейному закону Эллен — твоя дочь и моя дочь настолько же, насколько она дочь Аниты, — и Анита была неправа, когда не разрешила Эллен привести домой своего мужа, не спросив нашего мнения.