Бархатная клятва

— Я погиб! Меня разоблачили!

— Вот это правильно, — засмеялась Бланш и принялась целовать его в шею. — Скажи мне, сладенький мой, ты когда-нибудь сохранял верность женщине?

Джослин нежно провел языком по мочке ее уха.

171 — Я верен всем женщинам… на определенный срок.

Так, хохоча и болтая, они подошли к дому.

— Где ты был? — прошипела Элис, как только в дверях большого зала появился Джослин.

Бланш и Гледис поспешили вернуться к своим обязанностям и удалились на задний двор.

— Вы скучали по мне, моя госпожа? — Невозмутимо улыбнувшись и убедившись, что рядом никого нет, Джослин взял ее руку и приник к ней поцелуем.

— Нет, не скучала, — откровенно ответила Элис. — Во всяком случае, не испытывала то, на что ты намекаешь. Значит, пока я тут сижу одна, ты развлекаешься с этими двумя потаскухами?

Лицо Джослина немедленно приняло озабоченное выражение.

— Вам было одиноко?

— Да, мне было одиноко! — отрезала Элис и опустилась в кресло. Она была так же нежна и красива, как и в тот день, когда он впервые увидел ее на свадьбе Монтгомери. Однако сейчас в ее облике появилась некая утонченность, которую придавало ей немного осунувшееся лицо. Ее глаза нервно перебегали с одного предмета на другой. — Да, — тихо повторила она, — я одинока. У меня здесь нет друзей.

— Неужели это возможно? Уверен, что ваш муж не может не любить такую красавицу, как вы!

— Любить! — рассмеялась она. — Эдмунд никого не любит. Он держит меня как птицу в клетке. Я никого не вижу, мне не с кем поговорить. — Элис отвернулась и устремила взгляд в скрытый полумраком угол комнаты. Ее точеный профиль исказила гримаса ненависти. — Кроме нее! — процедила она. Джослин, который не подозревал, что рядом кто-то есть, проследил за ее взглядом. — Выходи, маленькая мерзавка! — вскипела Элис. — Пусть он увидит тебя. Не прячься, дочь шакала. Гордись тем, что делаешь. — Джослин всматривался до тех пор, пока не увидел выступившую из мрака девушку. Она была тоненькой и хрупкой, ее плечи были опущены, голова склонена. — Смотри сюда, ты, шлюха! — приказала Элис.

У Джослина перехватило дыхание, когда он заглянул в глаза девушки. Не обладая столь поразительной красотой, как Элис или та, невеста, Джудит Риведун, она была очаровательна. Но его поразили ее глаза. Это были темно-фиолетовые озера, в которых таились все печали мира. Джослину никогда не доводилось видеть такого страдания и отчаяния.

— Он приставил ее ко мне как сторожевого пса, — сказала Элис. — Я без нее не могу и шагу ступить. Однажды я попыталась убить ее, но Эдмунд привел ее в чувство. Я, .. — В этот момент Элис заметила приближавшегося мужа.

Это был низкорослый жирный мужчина с мощными челюстями и тяжелым взглядом всегда заспанных глаз. Никто бы не догадался, что за этой внешностью скрывается хитрый и изворотливый ум. Но Элис уже довелось познакомиться с его ловкостью и изобретательностью.

— Приходи ко мне, — прошептала она Джослину, прежде чем тот, коротко кивнув Эдмунду, вышел из зала.

— Твои вкусы изменились, — заметил Эдмунд. — Этот совсем не похож на Гевина Монтгомери.

Элис молча смотрела на него. Она знала, что нет смысла спорить с ним. Она был замужем всего месяц, и каждый раз, когда видела своего мужа, вспоминала первое утро после свадьбы.

Свою брачную ночь она провела в одиночестве, а утром Эдмунд вызвал ее к себе. Он очень сильно отличался от того человека, с которым она познакомилась.

Элис кокетливо опустила ресницы.

— Мне… было одиноко, милорд.

— Теперь можешь оставить свои штучки! — потребовал Эдмунд, поднимаясь с кресла. — Итак! Ты думаешь, что будешь управлять мной и моими владениями, не так ли?

— Я… я не понимаю, что вы имеете в виду, — запинаясь, пробормотала Элис, встретившись с ним взглядом.

— Вы — вы все, вся Англия, — считаете меня дураком. Эти мускулистые рыцари, с которыми ты путалась, называют меня трусом, потому что я отказываюсь рисковать жизнью ради участия в сражениях, затеянных королем. Но какое мне дело до чьих-либо сражений, кроме собственных? — Элис, пораженная до глубины души, не знала, что сказать. — Ну, моя дорогая, где же твое жеманство, которым ты встречаешь мужчин, несущих всякую чепуху о твоей красоте?

— Я не понимаю.

Эдмунд пересек просторную спальню, расположенную на верхнем этаже красивого замка поместья Чатворт, и, подойдя к высокому комоду, налил себе вина. Комната была обставлена дубовой и ореховой резной мебелью, со спинок кресел и стульев свешивались покрывала из волчьих и беличьих шкур. Кубок, который наполнил Эдмунд, был выточен из цельного куска хрусталя и отделан золотом.