Секрет драгоценного мусора

Есть! — воскликнул он, и ребята увидели, что возле него в полу открылся люк. Ластик запустил туда руку и вытащил сначала один «дипломат», потом второй. Не вставая с пола, он буквально снес замки на обоих «дипломатах». Открыл, посмотрел и громко расхохотался. Потом вскочил и, не глядя, пересыпал содержимое «дипломатов» в свою довольно объемистую сумку. Хованский тревожно взглянул на Петьку. Тот прижал палец к губам. У него уже созрел план. А Ластик вдруг подскочил к стеклянной витринке, где находилась небольшая коллекция бабочек, и со всего маху ударил топориком по ней. Стекло со звоном разлетелось. А он принялся крушить все подряд под бодрые песни «Манго-Манго».

— Он спятил, — прошептал Стас.

Но тут вдруг Петька сложил руки рупором и страшно завыл:

— Ууууу!

В первый момент ребята вздрогнули, а потом последовали его примеру. Теперь под сводами громадного помещения раздавался четырехголосий вой. Сначала Ластик словно не слышал, продолжая крушить, что попадалось под руку. Потом вдруг замер, прислушался. Выключил музыку.

— Уууууу!

Продолжая выть, они расползлись в разные стороны, и вой теперь несся, казалось, отовсюду. Ластик оцепенел.

— Что это? — едва слышно прошептал он и схватился за сердце. И вдруг увидел, что с антресолей сама по себе медленно спускается большая икона.

Он побелел и бросился к двери. Выскочил на лестницу и только там перекрестился.

Мальчики умирали со смеху. Они уже праздновали победу! Сбежали вниз и схватили сумку Ластика. Первым туда заглянул Стас.

Стасик, что там? — в нетерпении закричал Петька.

Не знаю, тут все завернуто! Но мы ничего трогать не будем. Вернем так, как есть. Захотят нам показать — покажут. А трогать ничего нельзя.

Ластик между тем выбежал на улицу и в изнеможении прислонился к стене. Этот вой… Неужели нечистая сила? Он никогда не верил в эти бредни. Это все сказочки для старых глупых баб. И при чем тут икона? Нервы, наверное. Конечно! Это от радости в голове помутилось, ну, и от страха, конечно. Все-таки как Макс может жить в таком месте? Поневоле спятишь. Ну я хорош! Бросил все и удрал. И тут вдруг ему в голову стукнуло — а что, если там кто-то был? Спрятаться в таком помещении ничего не стоит. Он вспомнил отключенную сигнализацию, зажженную лампу… Но если это так, значит, кто-то все видел и решил так просто, на халяву завладеть тем, что полагается ему по справедливости? Ну уж нет, не выйдет! И, накачав себя злобой, он вернулся к дверям мастерской. Прислушался. Никакого воя. Он неслышно отпер дверь, вошел в тесный тамбур и приник ухом ко второй двери. Оттуда доносились веселые мальчишеские голоса.

Ладно, пошли отсюда!

Куда, интересно, мы пойдем ночью, да еще с такими ценностями? Надо дождаться утра, когда пустят метро…

А если он вернется?

Ну, это вряд ли! Ночью он точно не вернется! Он придет, когда будет светло, когда силы зла уже спят! — насмешливым голосом сказал один из мальчишек.

— Похоже на то! А как ты догадался насчет иконы?

— Просто увидел, что она стоит, и привязал к ней бечевку, а он с перепугу решил, что она спускается с небес!

«Шутки шутить вздумали? Ах вы паршивцы! Ну погодите, вам это даром не пройдет! — кипел злобой Ластик. — Болваны самонадеянные!»

Ну так что, остаемся?

Конечно! А то как мы ночью домой заявимся?С какой стати? Тут места довольно. Можем отлично выспаться.

«Прекрасно! — решил Ластик. — Спите, голубчики, спите! Если очень постараться, вы вообще вечным сном уснете. Вас, судя по голосам, четверо! Вот и славно!»

И Ластик, совершенно успокоившись, спустился вниз, прошел пешком два квартала и только там поймал машину. Не надо, чтобы его видели у этого дома.

А мальчики и в самом деле скоро угомонились. Сказывалась усталость.

Стасик, я тебя прошу, давай хоть одну штучку посмотрим, а? Нет сил терпеть! — взмолился Петька. — Только одну! Запусти туда руку и наугад вытащи чего-нибудь!

Правда, Стас, — поддержал Петьку Денис. — Ты боишься, что мы это украдем?

Еще не хватало! Просто я вас знаю: посмотрите одну штучку, потом — другую…

Нет, Стас, всего одну! Единственную! — высказался Хованский.

Ладно, уговорили, речистые! Но только одну!

Одну, одну! — загалдели все.

Стас закрыл глаза и сунул руку в сумку. Нащупал что-то довольно большое, завернутое в целлофан, и вытащил. Под целлофаном была мягкая тряпка. Он снял ее, и взору ребят представилась фантастической красоты серебряная кружка. Снизу ее опоясывали танцующие фигурки с воздетыми кверху руками. Фигурки не были выгравированы на кружке, а образовывали что-то вроде подстаканника.