После того как Маня поговорила с мамой, Саша сказала:
— Мама просит, чтобы мы завтра съездили к Евгении Модестовне, ей там надо немного помочь, что-то купить, она в такую жару выходить не может.
— Здорово, — обрадовалась Маня. — Я люблю к ней ездить. Она такая симпатяга.
— Да. Я сейчас ей позвоню и договорюсь. Поедем пораньше, ладно?
— Ладно.
…Утром Саша разбудила Маню.
— Вставай, Маняшка! Я, кажется, заболела… У меня горло жутко болит и…
— Ой, ты вся красная… У тебя температура?
— Не знаю, я не мерила… Но мне плохо!
— Сию минуту поставь градусник!
— Давай, он на кухне, во втором ящичке…
— Ну и дела! Тридцать восемь и пять! — растерянно проговорила Маня. — Надо врача вызвать!
— Не стоит! Это ангина… Я знаю, как ее лечить…
— Нет, без врача нельзя!
— Хорошо, вызови… — вяло согласилась Саша. — Но я вчера обещала Евгении Модестовне приехать… Придется тебе одной!
— А как же ты?
— Я буду спать.
— А врачу кто откроет?
— Я! И потом, неизвестно ведь, когда он придет… Может, ты уже к тому времени вернешься.
— А может, я завтра к ней съезжу?
— Нет, нельзя! Я обещала ей и маме тоже. Не хорошо, она старенькая, а я все равно спать буду… Давай, Маня, не теряй время. Поешь и поезжай.
Через пятнадцать минут Маня уже вышла во двор. И первый, кого она увидела, был Гошка.
— Привет! — закричала девочка.
— Привет, — степенно кивнул ей Гошка. — Куда намылилась с утра пораньше?
— Да мама просила съездить по одному делу… Слушай, Гош, поехали со мной!
— Зачем? — удивился он.
— Понимаешь, мне одной скучно! И потом, там придется в магазин сбегать, сумки тяжелые нести, — лукаво облизнув верхнюю губу, сообщила Маня.
— Ты меня что, в грузчики наняла? Вернее, в носильщики?
— Нет, просто я… Понимаешь, у этой тетки, к которой я еду, так интересно… Поехали, а? Все равно же тебе делать нечего! Ну, Гошенька, пожалуйста!
— Что за тетка? И что у нее такого интересного?
— Она бывшая знаменитая актриса, мама у нее училась в Школе-студии МХАТ! А муж у нее был знаменитый летчик! Там такие фотографии. Крейзануться можно!
Гошка задумался. Может, и вправду поехать? Ксюха с утра позвонила и сказала, что ее увозят опять на дачу. Чуть не плакала… Так что никаких четких планов у него на сегодня не было…
— Хорошо, согласен!
— Гошка, ты просто золотце! — радостно завизжала Маня.
— А Саша где? — не без труда выговорил Гошка.
— Дома. У нее горло болит! Я врача вызвала!
— Как же она одна-то?
— А что же делать? Эта старушка без помощи пропадет, а Сашка нет, — исчерпывающе объяснила Маня.
— Гошка ничего не смог на это возразить.
— Далеко эта ваша старушка живет? — поинтересовался он.
— Метро «Университет».
— А от метро далеко?
— Нет, три минуты ходу. А что ты все выспрашиваешь?
— Люблю знать, что мне предстоит!
Маня засмеялась.
— Ты чего? — удивился Гошка.
— Разве можно что-то знать заранее? Мало ли что по дороге случиться может? Все равно ты, Гошенька, не знаешь ничегошеньки! Ох, какая клевая рифма получилась!
— Какая рифма?
— Гошенька — ничегошеньки!
— А по-моему, не очень… Ты что, стихи пишешь?
— Нет, просто люблю рифмы подбирать.
— Значит, будешь поэтессой!
— Нет, даже не собираюсь!
— А кем ты хочешь быть?
— Режиссером! Кинорежиссером! Я тогда буду снимать маму в самых лучших ролях.
Гошка хотел сказать, что к тому времени, когда Маня станет кинорежиссером, ее мама уже состарится, но решил промолчать. «Просто эта Маня любит свою маму и хочет ей помочь, — подумал он. — Так зачем ее разочаровывать?»
— Болтая о том о сем, они спустились в метро. В вагоне народу было немного, но духота стояла страшная. Они сели.
— Маня, а Саша кем хочет быть? — осторожно осведомился Гошка.
— Сашка? Актрисой! — с оттенком презрения ответила Маня. — Дура!
— Почему дура? — удивился Гошка.
— Потому что! Ничего хорошего! Все актрисы зависят от всяких там режиссеров, спонсоров, продюсеров. Это не по мне! Но Сашка может и передумать. У нее есть еще другая мечта. Стать писательницей. Мне лично это больше нравится.
— А разве писатели ни от кого не зависят?
— Ну, вообще-то все от кого-нибудь зависят… Но актрисы… Знаешь, Гоша, сколько я навидалась несчастных актрис…
— Где это ты их навидалась? — заинтересовался Гошка.