Три недели в Советском Союзе (Глава 1-23)

Улететь в Тбилиси в намеченный день им не удалось. Дмитрий Иванович был срочно вызван в горком партии и просто не успел подготовиться, что позволило Сергею и Юле встретиться с Володей и Леной. Зато в четверг Виктор довёз их до аэрофлота на "Зиме", позаимствованном у соседа и они вылетели в Грузию. Тбилиси встретил их самой настоящей весной. Рассматривать красоты города им было некогда и они в этот же день выехали на такси в Батуми. Сергей никогда не был в Грузии и потому ему было очень интересно рассматривать окрестные пейзажи. Поздней ночью, в половине третьего они доехали до Батуми и поселились в небольшой гостинице. Это была хитрая гостиница, совершенно недоступная для обычных людей, но в ней уже жил несколько раз Дмитрий Иванович, которому случалось бывать в Батуми по делам службы. Сервис в ней был не хуже, чем в европейских отелях, да, и обставлена она была под стать какому-нибудь трехзвёздочному отелю в Бонне или Париже.

За день они очень устали, а потому едва добравшись до своих номеров тут же легли спать. Дмитрий Иванович разбудил Сергея ещё в семь утра, шепотом велел Юле идти досыпать к матери в их номер, куда были занесены все вещи, не оставлять его без присмотра ни на минуту и вообще никуда не выходить из гостиницы и даже потребовать, чтобы завтрак и обед им принесли в номер. Сами же они пошли завтракать в столовую. Хотя это и была обычная столовая, кормили в ней, как в самом лучшем ресторане и к тому же очень дёшево. Сергей молча съел большую порцию сациви с рисом, порцию долмы и принялся пить кофе. Как и он, его тесть тоже молчал во время завтрака. От этого ему сделалось немного не по себе и он даже подумал: – "Так вот ты какой, северный олень. Да, ухо большого брата не самая приятная вещь на свете". Когда они вышли из гостиницы, он спросил:

– Батя, там что, везде стоят микрофоны?

Дмитрий Иванович удивлённо вскинул брови и спросил:

– С чего это ты взял, Серёга? Это же тебе не гостиница, где принимают интуристов. Это обычная служебная гостиница. Просто у нас не принято шуметь, вот и всё, а в город я Юлю не стал выпускать только потому, что это всё-таки Грузия, сынок, и она со своей красотой будет действовать на здешних джигитов, как красная тряпка на стадо быков. Ладно, пошли к телефону, нам нужно срочно выдернуть из кабинета Резвана и побеседовать с ним в укромном местечке и желательно не на его территории. Он воробей стреляный и это ещё не факт, что обрадуется такому приказу из Москвы. Не дай Бог захочет позвонить и всё выяснить, вот этого ни в коем случае нельзя допустить. Хотя в приказе чётко сказано, что он должен обеспечить нас авиасредством и хранить всё в тайне от остальных сотрудников.

Дмитрий Иванович позвонил полковнику Чиквадзе и потребовал от него, чтобы тот срочно прибыл на набережную, от которой они были буквально в сотне метров. Сергей вместе с тестем дошли до набережной и сели на скамейку. Было тепло, хотя небо и затянули облака, но дождя не было и он, судя по всему даже не предвиделся. Батуми весь утопал в зелени и цветущей мимозе, но Сергея куда больше интересовало серо-свинцовое, из-за облачности, море и то, что некоторые люди отваживались в нём купаться не смотря на то, что температура воздуха была всего восемнадцать градусов. Не иначе, как это были какие-то сибиряки. Полковник Чиквадзе, высокий мужчина средних лет с орлиным носом, одетый в серый костюм, подошел к ним минут через десять и поздоровался с его тестем, как со старым другом, воскликнул:

– Вах, Митя, здравствуй, генацвали! Какими ветрами тебя занесло к нам, дорогой? Как здоровье супруги, как дочь, ещё не вышла замуж? Рассказывай всё, дорогой.

Дмитрий Иванович крепко пожал ему руку и сказал:

– Здравствуй, Резо. Знакомься, это Сергей, жених моей Юли, а это тебе пакет из Москвы, который ты прямо сейчас вскроешь, прочтёшь его содержимое и тут же уничтожишь.

Весёлое лицо полковника тут же сделалось серьёзным. Он достал из кармана перочинный нож, вскрыл им конверт из плотной бумаги и принялся внимательно читать приказ. Лицо его тут же сделалось ещё и задумчивым. Он достал из кармана зажигалку, поджег пакет и не обращая внимания на то, что сургуч капал на тротуарную плитку, сжег, после чего опустил пепел в урну, не поленился отломить веточку мимозы и тщательно его перемешал, после чего сел на скамейку и спросил:

– Что я должен сделать, Митя? Обеспечить тебе доступ на аэродром и предоставить самолёт или ещё что-то? Что мне вообще разрешено знать об этом, а что нет. Понимаешь, мне ведь нужно будет как-то всё потом объяснять.