Фальшивый папа

Мадам Кочубей вышла из подъезда, оглянулась по сторонам, а Кошелев тем временем не стал дожидаться, покуда она сядет в машину, и начал выруливать со стоянки. Мы поняли его замысел – чтобы она не думала, будто мы за ней едем.

Мы опять пустились в погоню. Хотя погоней это вряд ли можно было назвать. Мазепа ехала достаточно осторожно, и мы держались в хвосте. Она петляла по улочкам позади Белорусского вокзала. Потом вдруг остановилась и бросилась к ближайшему автомату. Митя выскочил и тоже начал прохаживаться вокруг автомата, как будто ему нужно позвонить.

– Ну, братва! Вы даете! Как у вас все четко отработано! Обалдеть! – восторгался Кошелев.

Марьяна Сидоровна повесила трубку, подошла неспешно к своей машине, но садиться не стала. Она явно кого-то ждала. Митя тем временем сделал вид, что звонит куда-то, не спуская глаз с Мазепы. Потом ему это, видимо, надоело, и он вернулся к нам.

– Ну, что? Слышал что-нибудь?

– Слышал! Она никаких имен не называла, только спросила: «Ты мой телефон кому давал?»

Мы рассмеялись.

– А дальше что?

– А дальше он, вероятно, стал ее убеждать, что никому, а она и говорит: «Надо срочно поменять место. Немедленно спускайся, я тебя отвезу к подруге». И все.

– Так, значит, сейчас он появится? – спросил Кошелев.

– Посмотрим.

Прошло еще минут десять, а Степушка все не появлялся. Мазепа нервничала. Наконец она не выдержала и направилась к автомату, но тут из подъезда старого дома вдруг стремительно вышел Степушка.

– Он? – спросил Кошелев.

– Он!

– Н-да, красивый мужик. Наверняка умеет из баб веревки вить!

Мазепа со Степушкой сели в машину.

– Интересно, куда она его повезет, скорее всего опять во Вспольный, – рассуждала я.

– Похоже на то. Только скажите, ребята, что нам это дало? – поинтересовался Кошелев.

– Как что? – поразился Митя. – Мы же теперь будем знать местонахождение опасного преступника.

– И что дальше?

– А дальше мы с Аськой завтра проникнем в квартиру, – вдруг заявила Мотька.

– В какую квартиру? – ахнула я.

– В соседнюю с той, где будет Степушка, если, конечно, эта Мазепа его туда отвезет.

– Ничего не понимаю! Что ты несешь? – возмутилась я.

– Спокуха! Я, пока там тусовалась, услыхала, как тетенька из соседней квартиты с консьержкой говорила: спрашивала, не знает ли она, кто бы мог помыть ей окна и не очень задорого. Ну я и вылезла – договорилась на завтра, на двенадцать.

– Но у нас же завтра экзамен!

– К двенадцати управимся! И если Михал Михалыч нас подвезет…

– Нет вопросов! Но как же эта женщина согласилась впустить в квартиру двух незнакомых девок? Сейчас ведь малолетки – самые опасные?

– Видимо, я внушила ей доверие! И потом, она, наверное, жадная, а я сказала, что вымоем ей три окна за пятьдесят тысяч. Это очень дешево! Я знаю!

– Ты окна-то мыть умеешь? – спросил Костя.

– Еще как! А ты, Костя, кстати, приготовь пару «жучков» и научи меня их ставить.

– Не выйдет, – вздохнул Костя, – на таком расстоянии они не действуют.

– Нет так нет. Но уж заглянуть в Степушкино убежище через балкон мы сможем. Это верняк. И вообще, разведаем, что к чему…

– Это не опасно? – спросил Кошелев.

– Да какая тут опасность! – завопила Мотька.

Тем временем Мазепа действительно вернулась во Вспольный.

– Ребятки, думаю, нам к дому подъезжать не стоит, она может обратить внимание… – сказал Кошелев.

– Верно, – одобрил его Костя. – Остановите на минутку!

Костя выскочил из машины и на бешеной скорости понесся к кирпичной башне. Он достиг ее почти одновременно с Мазепиной «Волгой». Через пять минут он вернулся.

– Степушка уже в гнезде! – доложил он. – Дальше за Кочубеихой следить не будем?

– Зачем? – удивился Митя. – Мы же знаем, где Степушка. Теперь нам надо только поймать его на чем-то. И поскольку он вряд ли сейчас выходит на улицу, то Матильдин план представляется мне очень даже удачным! Хоть как-то подберемся к нему. А вам, девочки, надо постараться с этой соседкой подружиться, что-нибудь ей пообещать, ну, скажем, билеты в театр или еще что-то, – словом, завязать знакомство.

Глава XIV

О ПОЛЬЗЕ ОБМОРОКОВ

На экзамене мне попался билет про «Ромео и Джульетту». Я с облегчением вздохнула: слава богу, не «Песня о Соколе»! Тут бы я провалилась с треском, а Шекспир, да еще «Ромео и Джульетта», – одно удовольствие! «Нет повести печальнее на свете, чем повесть о Ромео и Джульетте», но в данном случае я нисколько не печалилась. Потом еще наша литераторша Марфа Кузьминична потребовала, чтобы я прочитала стихи по своему выбору.