Время твари. Том 2

Рыцари начали недоуменно переглядываться, видя, как темное лицо короля окаменело, а глаза налились молочной слепой дурнотой. «Потому что мощь тех, кого вы называете Высоким Народом, велика». — «Что же мне делать, Отец?»

Перед остановившимся взглядом короля-мага расступились стены ратуши. И вновь он увидел стремящуюся к небесам башню храма Вассы. И понимание того, что ему нужно сделать, наполнило его мрачным торжеством.

Константин провел ладонью по лицу, как бы стирая следы недолгой оторопи. Оглядел Совет и усмехнулся.

— Высокий Народ не выстоит против меня, — сказал он. — Потому что сила моя и моих магов — утроится. Вы все… — он оттолкнул рукой воздух перед собой, — уходите… Сэр Гаер, я прошу тебя остаться.

Когда в зале не осталось никого, кроме короля и его генерала, Константин принялся давать распоряжения. Ровно текла речь Константина, и лицо Гаера, внимательно слушавшего его, оставалось бесстрастным.

— Я сделаю все, как вы мне сказали, ваше величество, — поклонился сэр Гаер, выслушав волю короля. — Но позвольте спросить… Отчего все это нельзя проделать где-нибудь… подальше от людских глаз? Вы видите, ваше величество, как страх, который вы внушаете людям, становится все сильнее.

— Они не полюбят меня, — ответил Константин. — Никогда. Да мне и не нужно этого. Может быть, когда пройдет много веков, люди оценят то, что я для них сделал. Впрочем, и это для меня неважно. А страх… Если их не привязывает ко мне любовь, пусть это сделает страх. Так крепче и надежнее.

ГЛАВА 6

Ризик и сам не помнил, как оказался за городом. В памяти остались только дикий шум, хлещущий с темных небес на землю, вспышки, каждые несколько мгновений озаряющие стены домов, толпы перепуганных людей, мечущихся по улицам. Да еще на всю оставшуюся жизнь (забегая вперед, скажем — крайне недолгую) врезалась в сознание Ризика оторванная конечность Смрадокрыла, которая, крутясь, слетела откуда-то сверху и рухнула на камни мостовой парню под ноги, едва не размозжив ему голову. Ризик взвизгнул от неожиданного испуга, перепрыгнул когтистую лапу и помчался дальше.

Потом вспышек не стало видно, на Ризика навалилась темнота, и эта темнота вдруг сжала парня сильной пятерней, скомкала — и швырнула куда-то.

Придя в себя, кабацкий слуга не сразу понял, где находится — какая-то длинная яма, из которой ничего, кроме светлеющего неба, не видно. Грохот небесного боя стих, выл ветер, и сквозь заунывный этот вой изредка прорывались резкие командные голоса. Ризик поднялся на ноги и огляделся. Оказывается, он в потемках взлетел на земляной вал, окружавший город, а с вала свалился в ров, который, по счастью, заполняли водой только летом (Агар был не таким большим и богатым городом, чтобы позволить себе каменную стену по всему периметру). Ризик тут же сообразил, что ему очень повезло — выбрался из города в неразберихе. С тех пор как королевское войско вошло в Агар, днем и ночью по валу ходили патрули, следившие за тем, чтобы без должного на то разрешения никто город не покидал и в город не входил.

Обламывая ногти, паренек вылез на поверхность и что было сил припустил по направлению к темневшему вдали лесу, улегшемуся на горизонт, точно громадная грозовая туча. Ризик бежал, подпрыгивая, по мерзлой земле, кое-где прикрытой уже снегом, моля всех богов сразу дать ему успеть добраться до леса, прежде чем окончательно рассветет.

То ли боги вняли его молитве, то ли страх так подстегивал парнишку, но уже через четверть часа он поравнялся с холмом, на котором стоял храм Вассы Повелительницы Бурь, а лесной опушки достиг, когда желтый шар холодного солнца только-только показался над верхушками деревьев.

Ризик брел меж голых деревьев, шатаясь, загребая ногами комья смерзшейся листвы, закрывая руками лицо от хлестких ударов ветвей и оттого поминутно падая. И, упав вот так в очередной раз, он не нашел в себе сил подняться. Утро выдалось еще более холодным, чем ночь, но слуга из «Брюхатой Кобылы» был так измотан, что умудрился заснуть, свернувшись клубком, кое-как забросав себя листьями…

А проснувшись и открыв глаза, увидел, что окружен людьми. Четыре бледные физиономии, испачканные золой и обросшие щетиной, нависали над ним. Ризик заорал от страха, но уже мгновение спустя, проморгавшись, понял, что эти физиономии ему знакомы.

— Закрой рот! — зашипел на него Им, хозяин «Брюхатой Кобылы».