Секрет пропавшего клада

— И ты намерена до завтра так сидеть? Может, хоть в туалет сходишь?

Муся вспыхнула.

— Спасибо! Посидите здесь пять минут, я сейчас вернусь!

Она вскочила и бросилась в конец коридора.

«Вот дуреха, — подумал доктор. — Влюблена по уши в этого журналиста, а сама как маленькая! Беда с этими женщинами, пойди пойми их!» Когда Муся вернулась и снова села на свое место, он, ничего не сказав, ушел и через десять минут вернулся с бутылкой кока-колы и бутербродами в целлофановом пакете.

— На, подкрепись, подруга!

Муся с благодарностью взглянула на него.

— Спасибо! — тихо проговорила она. — Я потом, ладно?

— Дело твое, — пожал плечами доктор. — Все, подруга, я ухожу. Если что поднимай тревогу.

— Семен Евсеевич, — тихо сказала Муся, — а милиция охрану не поставила?

— Нет, они сочли это нецелесообразным, поскольку, по их мнению, тут не заказное преступление, просто случайное злостное хулиганство.

— Понятно, — пробормотала Муся. — Значит, ты всю ночь будешь здесь?

— Если можно.

— Ладно, разрешаю! Утром я заеду, хоть у меня завтра свободный день!

— Большое, большое вам спасибо!

— Не за что, чудачка!

Доктор ушел. А Муся все сидела, не сводя глаз с реанимационного отделения. Шел уже третий час ночи. Муся задремала. И вдруг очнулась, точно Кто-то ударил ее. В другом конце коридора, сейчас совсем пустого, появилась женщина в белом халате. Раньше Муся ее не видела.

«Какая странная у нее походка», — подумала девочка и тут же поняла, что женщина идет на цыпочках. Муся замерла. однако женщина, все так же на цыпочках, подошла к окну и вдруг громко зарыдала. Муся бросилась к ней.

— Что с вами? Что случилось? Что-то плохое?

— Нет, нет, наоборот! Она пришла в себя! Я уж и не чаяла… дочка моя, она пришла в себя! Врачи сказали, если придет в себя до утра, будет жить!

Женщина еще поплакала, потом утерла слезы и улыбнулась:

— Пойду к ней! Меня на всю ночь к ней пустили! Следить… у них персонала не хватает!

Утром доктор Смолянский приехал в больницу и отпустил Мусю домой.

— До вечера не возвращайся! Обещаю до завтра продержать его в реанимации, хотя вообще-то его можно было бы уже перевести в палату. Но раз ты что-то такое чувствуешь… так и быть! Тут у нас днем полно народу, ничего твоему красавцу не сделается! В реанимацию кто попало не войдет! Веришь мне?

— Верю! — смущенно потупилась Муся.

— Ну, ступай, и поспи обязательно, а то на тебе лица нет!

Муся и в самом деле едва передвигала ноги. Дома она сразу рухнула на кровать и заснула, даже не раздевшись.

Проснулась она от громких голосов.

— Муся, деточка, ты еще спишь? — громко спросила мама. — Иди скорее сюда!

Заспанная, в несвежем мятом платье, Муся выскочила из комнаты.

— Мусенька, что с тобой, ты заболела? — испугалась мама.

— Нет, просто заснула. Ночь плохо спала, — пробурчала Муся. — А что стряслось, мамочка?

— Мусенька, видишь ли, — начал несколько смущенный папа, — нам тут с матерью предложили горящие путевки в Анталию. Сейчас не сезон, путевки страшно дешевые, и …

— Папа, это чудесно! Наконец-то вы с мамой нормально отдохнете, у моря! Я так рада! Когда вы едете?

— Да прямо сегодня вечером! Так быстро все произошло, это соседка тетина предложила, она в турбюро работает! Она все и оформила, несмотря на выходные. Значит, ты не возражаешь, Мусенька? — смущенно спрашивала Майя Дмитриевна.

— Что ты, мамочка, наоборот! Я так рада за вас!

— А ты одна справишься? — не без робости спросила мама.

— Мама, мне уже скоро шестнадцать! Как тебе не стыдно!

— Вот видишь, Маюша, что я тебе говорил! — возликовал Анатолий Петрович. — Наша дочка вполне взрослая сознательная девица!

— 3начит собираемся?

— Конечно!

— Тогда, Толик, лезь на антресоли за чемоданом! А мне надо кое-что погладить!

— Мама, я помогу! — вызвалась Муся, безмерно обрадованная предстоящим отъездом родителей. По крайней мере, можно будет спокойно дежурить в больнице, никому ничего не объясняя и никого не обманывая.

Достав чемодан, Анатолий Петрович помчался вносить деньги за путевки, а Майя Дмитриевна взялась за глажку.

— Мам, я немного посплю, ладно?

— Тебе нездоровится, Мусенька? — испугалась мама.

— Нет, я же говорю, ночь плохо спала…

— Где это видано, в такие годы бессонницей мучиться! — сокрушенно воскликнула Майя Дмитриевна. — Поспи, поспи, дочура, только разденься и ляг в постель.