Счет по-венециански

Они уже вошли в просторный вестибюль квестуры, как вдруг Брунетти резко остановился, повернулся к Вьянелло и воскликнул:

— Бензобак!

— Что, синьор?

— Бензобак. Пусть посмотрят, сколько в нем осталось бензина, а вы тем временем попробуйте выяснить, когда он последний раз заправлялся. Это позволит определить, сколько времени работал двигатель машины. Может, так им будет легче рассчитать время убийства.

Вьянелло кивнул. Это вряд ли значительно сузит круг поисков, но, если результаты вскрытия не позволят определить время смерти, такая информация должна им помочь. Хотя сомнительно, что это самое время смерти имеет в данном случае большое значение.

Вьянелло отправился выполнять поручение комиссара, а сам Брунетти стал подниматься к себе в кабинет. По дороге ему навстречу из коридора вынырнула синьорина Элеттра.

— А, комиссар, вот вы где. Вице-квесторе вас спрашивал.

Брунетти остановился и внимательно посмотрел на нее. Темно-оранжевый шарф, легкий как паутинка, колыхался у нее за плечами и не опадал, дрожа в потоках стремящегося к потолку горячего воздуха. Если бы статуя Ники Самофракийской вновь обрела свою голову, ожила, сошла с пьедестала и стала бы спускаться вниз по ступеням Лувра, она, вероятно, выглядела бы именно так.

— М-м, что? — спросил Брунетти, когда Элеттра поравнялась с ним.

— Вице-квесторе, синьор. Он сказал, что очень хотел бы с вами поговорить.

— »Очень хотел бы», — повторил Брунетти неожиданно для себя.

Паола часто упоминала одного диккенсовского персонажа, который любил указывать, откуда дует ветер^[23]. Брунетти никогда не мог запомнить имени этого героя, но одно он знал наверняка: если Патта «хотел бы» с ним поговорить, значит, ветер вот-вот задует с той самой нехорошей стороны.

— Он у себя? — спросил Брунетти. Он развернулся и вместе с молодой женщиной стал спускаться в расположенный этажом ниже кабинет шефа.

— Да, у себя. Все утро разговаривал с кем-то по телефону. — И это тоже было верным признаком надвигающейся бури.

— Войдите, — выкрикнул вице-квесторе, когда Брунетти постучал к нему в кабинет. — Доброе утро, Брунетти, — поприветствовал он своего подчиненного. — Садитесь, пожалуйста. Мне хотелось бы кое-что с вами обсудить. — Сразу три подряд вежливые фразы, сказанные вице-квесторе даже до того, как Брунетти успел сесть, не могли не насторожить Гвидо.

Он пересек кабинет и уселся на свое обычное место.

— Да, синьор? — проговорил он и достал из кармана блокнот, надеясь продемонстрировать таким образом, что относится к предстоящей беседе со всей серьезностью.

— Расскажите, что вам известно о смерти Рино Фаверо.

— Фаверо, синьор?

— Да, Фаверо. Бухгалтер из Падуи; тело обнаружили в его гараже на прошлой неделе. — Патта помолчал, пытаясь придать паузе многозначительность, и добавил: — Он покончил жизнь самоубийством.

— Ах да, Фаверо! Поступила информация, что в его записной книжке был обнаружен телефон Карло Тревизана.

— Надо полагать, это был не единственный номер в его телефонный книжке, — заметил Патта.

— Да, но этот номер был записан просто так, без фамилии.

— Понятно. Что-нибудь еще?

— Там были и другие телефоны без упоминания имен и фамилий. Мы их сейчас проверяем.

— Мы, комиссар? Кто это «мы»? — В голосе Патты звучал лишь вежливый интерес. По крайней мере человек, не слишком хорошо знакомый с вице-квесторе, не услышал бы в нем никаких признаков угрозы.

— Полиция Падуи, синьор.

— И как — вы уже выяснили, что это за номера?

— Нет, синьор.

— Вы занимаетесь расследованием смерти Фаверо?

— Нет, синьор, — честно ответил Брунетти.

— Хорошо. — Патта опустил глаза на свой блокнот, оторвал верхний листик и приклеил его на стол где-то сбоку. — А что у вас по Тревизану? Что можете сообщить? — спросил он, взглянув на следующую страничку блокнота.

— Произошло еще одно убийство, — сказал Брунетти.

— Лотто? Да, я знаю. Думаете, они связаны между собой?

Брунетти набрал в грудь побольше воздуха. Двое мужчин, партнеров по бизнесу, убиты одним и тем же способом, возможно, из одного и того же оружия, а Патта спрашивает, связаны ли преступления между собой.

— Да, синьор, думаю, связаны.

— Тогда, я полагаю, будет лучше, если вы сосредоточите все свои усилия на расследовании этих двух смертей, а историей с Фаверо пусть занимаются ребята из Падуи — это их дело. — Патта оторвал и переклеил на другую сторону стола еще одну страничку блокнота и снова уставился на листик, теперь оказавшийся сверху.

---

23 Имеется в виду Джон Джарндис из романа Чарльза Диккенса «Холодный дом»