Хитрый ход

– А что же такое случилось?

– Ну, я точно не знаю, просто он на днях пришел и сказал, что ему срочно надо уехать.

Вот и все. Вы не сердитесь, Лидия Павловна, и не волнуйтесь. Все нормально, Толя жив-здоров.

– Что ж, хорошо, что все прояснилось.

Ну, Гоша, пойдем, что ли?

– Да-да, пойдемте. Спасибо, все было очень вкусно, – благовоспитанно произнес Гошка, поднимаясь из-за стола.

Когда они с Лидией Павловной вышли на улицу, она спросила:

– Ну и что ты обо всем этом думаешь?

– Не знаю. Странно как-то…

– Да уж, более чем странно. Но, в конце концов, всякое бывает. Бумажник у Толи могли выкрасть. Заграничный паспорт, скорее всего, лежал у него в другом месте или просто был в посольстве на оформлении.

– Наверное.

– Гоша, ты ей не поверил, да?

– Почему? Просто мне показалось, что не стоит говорить про бумажник. Тогда слишком многое пришлось бы объяснять. А так я просто ваш знакомый, вы меня на всякий случай с собой взяли, вот и все.

Лидия Павловна вдруг остановилась, достала из сумочки сигареты и закурила.

– Постой, Гоша, я покурю.

Гошка заметил, что руки ее при этом дрожали.

– Знаешь, у меня какое-то странное чувство… Что-то тут не так.

Гошка молчал. А что на это скажешь?

– Понимаешь, не похоже это на Толю – вот так сорваться, ни слова не сказав, и даже оттуда не позвонить. Он знает, что я за него волнуюсь, и по мере возможности старается меня щадить.

– Но, может быть, ему что-то угрожало и он уехал, никому ничего не сказав?

– И звонит ей, а мне нет?

– Вдруг он ей тоже не звонил, а она сказала это, просто чтобы вас успокоить?

– Да, это возможно.

– Ну вот видите…

– И все-таки что-то тут не так! Я не успокоюсь, пока не услышу его голос. Сама.

Своими ушами.

– Но если он не может позвонить, если это опасно? Вдруг ваш телефон прослушивается?

Или по крайней мере он это предполагает?

– Послушай, Гошенька, ты сказал, что Леша следит за тем типом?

– Да.

– Один?

– Нет, с одной девочкой. А что?

– Я боюсь. Боюсь за вас. Если Толя в безопасности, то вы… Вы не должны рисковать. Ни в коем случае. Бросайте-ка это все.

Я не могу допустить, чтобы с вами что-то случилось из-за совершенно чужого вам человека, который к тому же ведет себя столь странно. Он, конечно, мой сын, но…

– Лидия Павловна, вы сами-то верите, что ваш сын за границей?

– А ты не веришь?

– Я не знаю, – честно признался Гошка.

– Вот и я не знаю Хотя… Не такое уж чудовище Наталья, чтобы так врать и собираться на курорт, когда… когда… Постой, я сейчас сообразила… У меня есть старый приятель, генерал, очень важная шишка…

– И что?

– А то, что я попрошу его выяснить, проходил ли Толя через таможню в Шереметьеве.

– Здорово! – обрадовался Гошка. – А он не мог на поезде уехать?

– На поезде? Исключено! Он в принципе не признает поездов! Он даже в Петербург всегда только на самолете летает.

Дома, вопреки ожиданиям, Гошка застал маму. И она почему-то была не в лучшем расположении духа.

– Георгий, – сказала она, и это ничего доброго не предвещало, – ты, кажется, злоупотребляешь моим доверием.

– Мам, ну ты что…

– Где ты был?

– Мы с Лехой…

– Не ври!

– Что?

– Не ври! Ты был не с Лехой!

«Интересное кино, откуда она знает? Неужели Леха попался ей на глаза?»

– Ты почему молчишь, Георгий?

– Мам, ну могут быть у меня свои дела?

– Так ты был с Лехой?

– Ну нет… Так получилось…

– Что получилось?

– Мам, мы с одной девчонкой из класса на Птичий рынок ездили! – сообразил Гошка. – Котят продавать.

– Котят продавать?

– Ну да, ее мама сказала, что если она их не унесет из дома, то их утопят. Ну вот мы и…

– Продали?

– Да где там… Даром отдали одной тетке, всех четырех. Она, конечно, их потом продаст, они же совсем еще малюсенькие…

– Хорошенькие?

– Ой, мам, такие пушистенькие, просто прелесть!

Мама внимательно посмотрела на сына и ласково потрепала по волосам.

– Все-таки я хорошего сына вырастила, – улыбнулась она. – И научила помогать девочкам. Молодец!

«Она поверила! – Гошке стало стыдно. – Но что ж поделаешь, маме нельзя сказать правду, она испугается. – Гошка терпеть не мог врать маме, но в интересах дела иногда приходится. – Ничего, это ложь во спасение», – утешил он себя.

– Мам, а как ты узнала, что я был не с Лехой?