Хитрый ход

– Ну ты что! – огорчился Гошка. – Откуда мы можем знать, надо нам это или нет.

Поедем, посмотрим, послушаем, что там такое. Если речь пойдет про рассаду или, допустим, семена, так фиг с ним. Только я не думаю, что ради такого дела люди в автомат звонить ходят.

– А если у него телефона нет?

– Может, и нет, зато мобильный есть. Но он предпочитает автомат.

– Ну и дурак.

– Понятное дело, дурак! – обрадовался Гошка. – Еще какой дурак! В прошлый раз благодаря его дури мы столько узнали, и вот теперь, если повезет, тоже кое-что разведаем. В таких делах всегда важно, чтобы твой противник дурей тебя оказался, хоть на самую чуточку.

– Ну, вообще-то, приятнее победить умного противника, чем дурака.

Гошка засмеялся:

– Это ты, братишка, говоришь потому, что сам не можешь с нами этим делом заняться.

– Прости, Гошка, ты прав. Мне просто-напросто завидно.

– Вот то-то же. Но ты на досуге все-таки подумай о нашем деле. Вдруг тебе какая-то светлая мысль в башку стукнет.

– Подумаю, – пообещал Никита. – Но и ты мне пообещай, что позвонишь, когда вернешься из Мичуринца.

– Обещаю!

Теперь оставалось что-то придумать для мамы, но тут на выручку пришел Шмаков.

Он позвонил и таинственным шепотом сообщил:

– Гошка, порядок! Я все придумал! Мы с тобой завтра едем в Одинцово, к моим родичам, помочь при переезде.

– Что? При каком переезде?

– Ну, наши родичи живут в Одинцове, сейчас переезжают с квартиры на квартиру.

– Действительно переезжают?

– Ага! И мамка с папкой туда едут помогать. Хотели меня наладить, но я оторвался. Но как повод для твоей мамашки это сгодится, а?

– Идеально, Леха! – возликовал Гошка. – А я насчет Мичуринца узнал. Это по Киевской дороге, следующая станция после Переделкина.

– Отлэ! Гошка, я вот чего удумал еще…

Надо бы нам туда пораньше приехать, чтобы все там обсмотреть, как и чего, местечко найти для наблюдения, и вообще, на фиг нам с ним одним поездом ехать?

– Еще не факт, что он на поезде поедет.

Только не говори, что надо опять ему шины прокалывать.

– Да ну, неохота опять в такую рань вставать, и потом, в Мичуринец он тогда может здорово опоздать, а нам это ни к чему, правда же?

Они приехали на станцию Мичуринец в половине десятого. Было холодно и солнечно. Платформа быстро опустела, и торчать на виду не хотелось.

– Черт, если они тут встречаться и разговаривать будут, мы ни фигашки не узнаем, – проворчал Леха. – К ним тут не подберешься.

– Да, действительно, – почесал в затылке Гошка.

– Ну, правда, увидеть мы все увидим, а вот услышать… – И Леха с гордостью вытащил из сумки настоящий морской бинокль.

– Ух ты! Откуда, Леха?

– Батькин! Он же у меня на флоте служил…

– Класс! Хотя подслушка какая-нибудь была бы ценнее.

– Что да, то да, но где же ее взять-то?

И потом, как узнать, где ее поставить?

– Сплошные вопросы. Ну ничего, по крайней мере мы увидим типа, с которым наш Виталик встретится, и можем проследить за ним…

– Ой, ты глянь, вон он чапает, видать, на тачке прикатил.

Действительно, к платформе неспешным шагом направлялся Виталий Антонович.

Гошка глянул на часы. До прихода следующей электрички по расписанию оставалось еще минут пять. Виталий Антонович остановился у выхода на перрон. Эх, если бы он там и остался, они могли бы послушать разговор, спрятавшись за палаткой. Но не такой же он в самом деле дурак. Время тянулось медленно. И вот вдали послышался гул приближающейся электрички. Виталий Антонович поднялся на перрон. А вот и поезд!

Он тормозит, двери открываются, и довольно много народу выходит из вагонов. Суббота, каникулы! Мальчики не сводят глаз с Виталия Антоновича, который тоже пристально всматривается в толпу приехавших.

– Охренеть! – вырвалось у Гошки.

– Чего? – толкнул его в бок Леха. – Мать честная, да это баба!

– Это Наташа! – прошептал Гошка.

– Та самая? – ахнул Леха.

– Та самая! – с трудом выговорил Гошка. Он не верил своим глазам.

Между тем толпа быстро рассосалась, и эти двое остались там, где были. Наташа подала Виталию Антоновичу какой-то конверт, а он передал ей пластиковый мешок.

Она сунула туда обе руки, нагнула над ним голову.

– Что она делает? – спросил Гошка, подавленный ее появлением здесь.

– Похоже, бабки считает. И, между прочим, неплохие бабки, вон как долго считает.