Время Вызова. Нужны князья, а не тати

— Ну а что он так распалился-то? Вряд ли оттого, что вы отметили его слабое знание предмета.

— Да так, поспорили немного. Я предложил ему поразмыслить над идеей, что демоны есть такие же слуги Господа, как и ангелы. Ибо о каком всемогуществе Создателя можно говорить, если при этом допускаешь мысль о том, что рядом существует столь же могущественный, пусть хотя бы и временно, до страшного суда, но все-таки вполне реальный соперник… Так вот, я предложил ему допустить, что демоны и ангелы одинаково служат Господу. Только если последние учат и одаривают, то первые, так сказать, испытывают на прочность — поддашься или нет? А также устраивают всяческие испытания, в которых как раз только и можно выковать, так сказать, свою бессмертную душу, сделать ее воистину бессмертной. Ну сами посудите, где бы сейчас было человечество, если бы тот, кого именуют Отцом лжи, не познакомил прародительницу Еву с добром и злом? Так и бегало бы с голой жопой по Эдемскому саду. Причем в составе всего двух особей. И вообще, как можно даже говорить о том, чтобы хотя бы приблизиться к образу и подобию Божиему, ничего не зная о добре и зле?

— Ну… даже если допустить, что подобная версия имеет право на существование, тому, кого демоны все-таки совратят, от этого ведь ничуть не легче… — задумчиво произнес господин Каспар, а потом рассмеялся: — Да уж, теперь мне понятна реакция этого уважаемого человека. — Он кивнул в сторону проповедника.

— Ну да и хм… Господь с ним, — закруглил тему господин Бальтазар. — А как вам те, на кого я обратил ваше внимание?

Господин Каспар пожал плечами:

— Пока не знаю. Они ведь прошли только первый круг. Я не сомневаюсь, вы готовите для них еще немало испытаний.

— Ну уж и я, — усмехнулся господин Бальтазар. — Моего участия больше особо и не требуется. Что за страна получилась — просто конфетка. Не страна, а настоящий армейский полигон! Недаром тут теперь так популярен камуфляж. Так что теперь все карты в руки — вам. И, кстати, а почему вы представились таким смешным словом… методолог?

— Ну… вы же знаете, как пристально наш друг Мельхиор следит за соблюдением принципа — все, чему они могут научиться сами, они должны научиться сами. А те люди могут очень многому научиться… хотя люди, в массе своей, крайне неохотно обучаются чему-нибудь действительно сложному… ну да будем надеяться, что те, кто привлек наше внимание — не масса, — улыбнулся господин Каспар. — А насчет карт в руки… Оставьте… Никогда не поверю, что вы не приберегли какого-нибудь эффектного жеста напоследок.

— Ну эффектность — это епархия нашего друга Мельхиора, не так ли? — Господин Каспар обернулся к человеку, задумчиво смотрящему на раскинувшийся внизу сквер с лавочками, фонтанами и куполом-часами.

Тот несколько мгновений помолчал, затем сделал глоток кофе и задумчиво пожал плечами:

— Я всего лишь слежу, чтобы вы оба не слишком расшалились. А то вы, господин Бальтазар, радостно затеяли играться в войнушку в тех горах, на юге, и едва не разрушили все окончательно.

— А кто знал, что они настолько разложили армию и спецслужбы? — сварливо отозвался господин Бальтазар, но тут же примирительно улыбнулся: — Ну да ладно, вам же удалось восстановить мир?

Господин Мельхиор вздохнул:

— Увы, всего лишь его иллюзию… только иллюзию. Все еще впереди…

Глава 1

Едва Андрей вышел из здания аэропорта, как у него зазвонил мобильный. Андрей недоуменно покосился на высветившийся номер и нажал на кнопку «ответить».

— Слушаю!

— Андрюха, привет! Я вернулся!

Андрей несколько мгновений недоуменно пытался понять, кто это говорит, а затем до него внезапно дошло.

— Гришка, ты?

— Ну да, — захохотал тот.

— А откуда ты знаешь мой телефон?

— А угадай с трех раз, — весело отозвался тот.

Андрей непонимающе пожал плечами (хотя Гришка, естественно, не мог увидеть этого), и тут у него вспыхнуло совершенно немыслимое предположение.

— Неужто Сема сообщил?

— Точно, — подтвердил Гришка. — Недаром подполковник Саличкин (их училищный преподаватель по тактике) говорил, что у тебя хорошее тактическое мышление… Представляешь, в аэропорту встретились. Он — туда, а я — оттуда.

— И что?

— Да ничего. Рассказал ему о тамошнем житье-бытье. Он-то считал, что выбирает свободу, а на самом деле ты там еще в больших тисках, чем здесь. Тоска…