Рыцарь

И, ощутив себя сразу постаревшей, Дуглесс удалилась из спальни.

Глава 15

Утром Дуглесс увидела Арабеллу – та только-только вышла во двор и собиралась сесть на свою великолепную вороную лошадку. Рядом с Арабеллой был какой-то мужчина, и Дуглесс догадалась, что это, должно быть, и есть ее супруг, Роберт Сидни. Дуглесс очень хотелось посмотреть на него поближе, разглядеть лицо человека, которого Николас считал своим другом, и тем не менее этот самый «друг» и отправил его потом на эшафот!

Тут Сидни обернулся, и у Дуглесс прямо-таки дыхание перехватило: этот Роберт Сидни был очень похож, ну, прямо-таки копия, на доктора Роберта Уитли, за которого она когда-то собиралась замуж!

Дуглесс отвернулась и почувствовала, что руки у нее дрожат. Да нет, просто совпадение! – убеждала она себя. – Конечно, совпадение, и ничего больше! Но затем, уже позже, в тот же день она вдруг вспомнила, что, когда в двадцатом веке Николас впервые повстречался с Робертом, то посмотрел на него так, как если бы увидел привидение! А сам Роберт при этом глядел тогда на Николаса с нескрываемой ненавистью в глазах!

Совпадение! – вновь мысленно повторила она. Да, ничем иным это и не могло быть!

В течение двух последующих дней Дуглесс редко видела Николаса, а если им и доводилось встречаться, то обычно он либо мрачно смотрел на нее откуда-нибудь из дверного проема, либо, нахмурившись, бросал на нее злобные взгляды из-за стола. Дуглесс же была здесь в одном лице сразу чем-то вроде телевидения, кинематографа, участницы карнавала и концертирующей примы в одном лице и не имела ни одной свободной минуты. Обитателям замка требовались все новые игры, песни, истории – их жажда развлечений была поистине неутолимой. Дуглесс не могла даже по саду спокойно гулять или проходить по дому: обязательно кто-нибудь останавливал ее и требовал порцию очередной забавы. Целые часы у нее уходили на то, чтобы вспомнить обо всем, что она когда-либо читала или слышала. С помощью Гонории она придумала и пустила в ход упрощенную версию игры в «монополию». Используя грифельные доски, она организовала игру в «отгадывание по картинкам». Когда, пересказав все прочитанные когда-либо книги, Дуглесс почувствовала, что память ее иссякла, она принялась рассказывать об Америке. Особой любовью эти истории пользовались у леди Маргарет. Дуглесс изо всех сил старалась держаться в разговорах лишь темы развлечений и никогда в своих беседах не касалась проблем политики или религии. Ведь всего за несколько лет до ее появления тут королева Мария жгла на кострах людей за то, что они принадлежали к иной, «неверной», вере. Но все-таки иногда Кит спрашивал у нее, как там у них в стране обстоит дело с сельским хозяйством, и, хотя Дуглесс знала об этом крайне мало, она все же оказывалась в состоянии высказать какие-то полезные советы, к примеру, по поводу удобрений и того, как именно их применять на полях.

Дуглесс было известно, что дамы, приближенные леди Маргарет, потрясены тем, сколь скверно она образованна: и говорит всего на одном языке, ни на одном из музыкальных инструментах играть не умеет, и почерк такой, что ничего не прочтешь, – но большую часть этих недостатков они ей прощали.

Обучая чему-то их, Дуглесс одновременно училась и сама. Ни одна дама вовсе не испытывала на себе такого социального прессинга, какой в двадцатом веке испытывают женщины в Америке, там общественное мнение буквально требует, чтобы они были всем для всех! От женщины шестнадцатого века никто и не ожидал, что она сделается, скажем, ответственным работником какой-нибудь корпорации, оставаясь при этом и любящей матерью, и искусной кухаркой, и хозяйкой дома, и изобретательной любовницей с телом, как у гимнастки! Богатая женщина здесь занималась рукоделием, смотрела за домом и развлекалась. Разумеется, едва ли при этом можно было рассчитывать на то, что она проживет на свете более сорока лет, но хотя бы в течение всего того недолгого времени, что ей было отпущено на земле, никто не давил на нее, побуждая делать все больше и постоянно быть чем-то большим!

По мере того, как текли дни ее пребывания в шестнадцатом веке, Дуглесс стала вспоминать о своей жизни с Робертом. Будильник звонил в шесть утра, и она начинала суматошное беганье по квартире. А бегать ей приходилось, чтобы успеть переделать всю дневную работу по дому Надо было и еду приготовить, и в магазин сгонять, и в доме убрать (только раз в неделю к Роберту являлась работница, наводящая порядок в квартире), и в кухне все вычистить до полного блеска – и все это опять, и опять, и опять! А в ее так называемое «свободное время» она была полный день занята на работе! Иногда у нее появлялось желание взять да и поваляться денька три в постели да почитать детективы про какие-нибудь загадочные убийства, но всякий раз оказывалось, что из-за обилия домашних дел она не может себе это позволить!