Другие времена, другая жизнь

Конечно найду, подумал Юханссон, этих старых филинов… Не пойти ли на курсы орнитологов? Работа, похоже, этого требует.

— Был ли у него какой-нибудь близкий приятель, о котором мне следовало бы знать?

— А как же. — Интендант слегка улыбнулся. — Один был. Очень пикантное знакомство.

— И кто же это? — спросил Юханссон, хотя уже был почти уверен в ответе.

— Ты его прекрасно знаешь. Серый кардинал премьер-министра по вопросам безопасности… известный в определенных кругах бывший особый эксперт… ныне госсекретарь в правительстве.

Странно, что его почти никогда не называют по имени, подумал Юханссон. Неужели так трудно запомнить его фамилию — Нильссон. И написание самое обычное — с двумя «с».

— Значит, госсекретарь Нильссон и агент ЦРУ Лиска — лучшие друзья? — спросил он.

— Что значит — «лучшие»? Нет, я бы так не сказал, но известно, что они поддерживают знакомство уже очень много лет.

— И как же господин Нильссон и упомянутый Лиска… каким образом они это знакомство поддерживают?

— Мы можем смело исходить из того, что они поддерживают знакомство целиком и полностью с благословения вышестоящих инстанций, — кротко покивал интендант.

— Извини за занудство, — сказал Юханссон, — и все же не могу не поинтересоваться: неужели за все время этого благословенного знакомства никто из нашей конторы не проявил достаточно такта, чтобы проинформировать госсекретаря, кто является истинным работодателем его собеседника? Исхожу из того, что эти сведения вряд ли указаны в его визитной карточке.

— Ни в одной из тех, что мы видели, — весело подтвердил интендант, — да ведь и секрет невелик. Госсекретарь, ясное дело, знает, на кого работает Лиска.

— Конечно знает. Я не об этом.

— Ты имеешь в виду, что мы должны были предупредить его официально? — спросил интендант, уже не улыбаясь.

— Вот именно! А вы предупредили?

Наконец-то клюнуло, подумал Юханссон.

— Нет, — сказал интендант помрачнев.

— Тогда это необходимо исправить, причем немедленно. Проследи, чтобы подобрали документы для аналитиков, и пусть они включат свои выводы в обычный информационный отчет госсекретарю. Копия — министру юстиции, чтобы они потом не валили друг на друга.

— Когда?

— Через пару часов.

К тому времени я успею ознакомиться с дискетой, а там поглядим, говноед, подумал Юханссон.

— Никто этому отчету особенно не обрадуется, — проворчал интендант, и, если судить по выражению его физиономии, в этом высказывании была большая доля правды.

— Меня это не волнует, — сказал Юханссон. — Предположим… вопрос, конечно, представляет чисто академический интерес, и все же: что было бы, если бы наш Лиска работал не на ЦРУ, а на советское ГРУ… или КГБ в те времена, когда они рассматривали Швецию как объект своей внутренней политики? Что было бы с нашим госсекретарем?

— Это некорректное сравнение, — попытался вывернуться интендант. — Я хочу сказать…

— Отвечай на вопрос, — прервал его Юханссон. — Что было бы с нашим госсекретарем?

— Угодил бы в кутузку, ясное дело.

— Вот и договорились, — закончил разговор Юханссон.

— Пожалуйста, подготовь мне три встречи, — попросил Юханссон секретаршу.

— Как шефу будет угодно. — Она улыбнулась и взяла ручку.

— Во-первых, мне надо встретиться с генеральным, но не раньше чем через два часа, а лучше к концу рабочего дня. — Юханссон поднял вверх указательный палец. — Мне нужно полчаса.

— Во-вторых?

— Во-вторых… — К указательному пальцу добавился средний. — Закажи на завтра встречу в Розенбаде с нашим дорогим госсекретарем по безопасности. Лучше с утра.

— И в-третьих?..

— И в-третьих, — сказал Юханссон, но следующего пальца не поднял: по отношению к женщине такой жест выглядел бы неприлично, — после встречи с вышеназванной персоной мне надо повидаться с Хеленой Штейн, заместителем министра обороны. Вечером, без огласки и желательно в ее квартире.

— Вот это да! — весело воскликнула секретарша. — Надеюсь, ничего такого…

— Нет, — сказал Юханссон.

Даже наоборот, подумал он.

39

Вторник, 11 апреля 2000 года

В десять часов утра Юханссон уже был в Розенбаде, в кабинете заместителя премьер-министра по безопасности, и передал ему памятную записку с объективкой на американского гражданина Майкла Лиску, составленной накануне сотрудниками отдела контрразведки и одобренной генеральным директором СЭПО в тот же вечер.