Другие времена, другая жизнь

— Ну что ж, придется с этим примириться, — сказал госсекретарь. Пожелал Юханссону хорошо провести выходные и положил трубку, что было весьма необычно: как правило, он задавал массу вопросов и требовал незамедлительного принятия мер.

Чем ты, собственно, занимаешься? — спросил себя Юханссон, усаживаясь на председательское место за столом совещаний. Охотишься за привидениями? Ничего подобного, успокоил он себя. Ты честно делаешь свою работу, не косишься ни вверх, ни вниз, ни направо, ни налево, у тебя чистый стол, не запятнанный историей (а если и запятнанный, то не по твоей вине), ты умен и компетентен. Ты сидишь здесь потому, что хорошо делаешь свое дело, в духе нового времени и, хочется верить, в интересах нации.

— Рад вас видеть, — начал он. — Есть одно дело, в котором мне нужна ваша помощь. Может быть, я ошибаюсь… Но, с другой стороны, как не воспользоваться случаем испортить вам выходные?

Неплохо, одобрил он сам себя. Это прозвучало весело и демократично, похоже, все сидящие за столом пришли в хорошее настроение и только и ждут дальнейших указаний. Ловкий парень этот Юханссон, решил Юханссон.

Не слишком много, не слишком мало, и только самые лучшие, — сказал он Викландеру, перед тем как ехать к Бергу, и теперь надеялся, что именно поэтому и только поэтому за столом сидели всего четыре человека, причем три из них — женщины. Кроме Викландера, его ждали инспектор Анна Хольт, инспектор Лиза Маттеи и инспектор Линда Мартинес. Новые времена, подумал Юханссон с удовольствием.

Сначала он коротко объяснил причину столь несвоевременного совещания.

— Нам из отдела персонального контроля передали решение вопроса о допуске, — сказал он. — Дело касается заместителя министра обороны Хелены Штейн. Мы точно не знаем, но есть сведения, что ее собираются ввести в правительство. До сих пор все ясно и понятно.

Юханссон налил себе чашку кофе, по-видимому, вовсе не собираясь передавать кофейник коллегам.

— О чем бишь я? — продолжил он. — Да… Почему нам передали дело Штейн? Да потому, что в юности… Потому, что наш высокоуважаемый коллега Викландер по чистой случайности обнаружил: ее имя названо среди имен четырех шведских граждан, подозреваемых в оказании помощи немецким террористам в захвате посольства ФРГ. Вообще говоря, никаких претензий к ней нет, она освобождена от всяких подозрений. Мой предшественник Берг провел образцовое расследование. Штейн, по всей вероятности, вообще не знала, чем занимаются ее друзья. Ее просто-напросто использовали. Тогда ей было всего шестнадцать лет* и, если мы вспомним, что дело о захвате посольства меньше чем через месяц уйдет в архив, у меня нет никакого желания в этом копаться…

И не только в этом, подумал он, храни нас бог от подобных историй…

— Почему же мы сидим здесь и тратим время, спросите вы с полным на то правом. — Юханссон дружелюбно улыбнулся. — А сидим мы здесь вот почему — и надеюсь, это и в самом деле единственная причина. Я старею, на меня вредно действует работа, у меня начинается паранойя, среди бела дня мне мерещатся привидения, и, чтобы спать спокойно, мне хотелось бы, перед тем как поставить штемпель высшей пробы на дело фру Штейн, убедиться, что у нее нет никаких других скелетов в шкафу.

— У шефа нет ничего конкретного? — спросила инспектор Мартинес.

— Ни грамма, — ответил Юханссон с большей, чем на деле ощущал, убежденностью. В голове у него копошилась неприятная мыслишка, но он решил пока ее попридержать. — Расскажи, как мы с тобой рассуждали. — Он кивнул Викландеру, из-за которого, собственно, и началась вся эта канитель.

— В связи с захватом посольства было обнаружено четверо шведов, — начал Викландер. — Двое из них, мы в этом почти не сомневаемся, являлись прямыми участниками теракта — Стен Веландер и Чель Эрикссон. Двое других, Теодор Тишлер и уже названная Штейн, по-видимому, мало что понимали в происходящем. О Штейн можно сказать с уверенностью, что она, как шеф и упомянул, просто ничего не знала.

А вот насчет Тишлера — черт его знает, подумал Викландер. Он был настоящим полицейским старой закалки, поэтому там, где было место для сомнений, он сомневался. Он налил себе кофе и, в отличие от Юханссона, пустил кофейник по кругу.

— Двое несомненных пособников уже мертвы. Один из них, Чель Эрикссон, был убит в тысяча девятьсот восемьдесят девятом году. Убийство до сих пор не раскрыто, и я думаю, есть смысл еще раз перелопатить это дело, тем более что в нем фигурируют и Тишлер, и Веландер. Ни тот ни другой в убийстве не подозревались. Стен Веландер умер в девяносто пятом от рака. К тому же нам повезло. — Тут Викландер кивнул Хольт. — Анна была в составе следственной группы с самого начала, так что, думаю, она со знанием дела представит материалы.