Поступь Повелителя

Бестолковый путешественник между мирами вызывал у Насти смешанное чувство жалости и страха. Подобно прочим Шерькиным родственникам, он такое отношение к себе, несомненно, чувствовал, и оно ему явно не нравилось. Возмущаться или высказывать благодетельницам какие-либо претензии по поводу не восторженных мыслей о своей персоне он себе не позволял, но отношения у них с Настей установились не то чтобы натянутые, однако довольно прохладные и строго деловые. Видимо, оба одинаково стыдились нехороших мыслей и старательно избегали их как-либо выражать, из-за чего общались с нечеловеческой учтивостью, едва ли не раскланиваясь и постоянно норовя обратиться друг к другу на «вы». Вот у Шерьки выходило как-то попроще. Может, потому что это был ее родственник, а может, из-за ее вредного характера и загадочной шархийской души. Малявка со своим больным (в основном на голову) родичем не церемонилась и если считала, что нажраться всякой дряни может только полный недоумок, то так и говорила вслух. Кузен Диего с аналогичной откровенностью и бесцеремонностью напоминал, кто ему эту дрянь в дом приволок, и высказывал свое честное и абсолютно справедливое мнение о местном способе питания, который назвать «кухней» не поворачивается язык. Обменявшись любезностями в таком духе, они преспокойно могли дальше продолжать разговор, как будто ничего не случилось.

Это была одна из причин, по которым Настя старалась навещать подопечного только в компании Шери, и всякий раз переживала, если ей приходилось отправляться в запущенное жилище дяди Вити в одиночку. Вторую причину Настя старалась не облекать в слова даже мысленно, панически боясь, что бесстрашная подружка каким-то образом почует и засмеет за малодушие и паникерство. Ей все еще не давало покоя опасение, что странный пришелец все-таки нездоров психически, отчего в любой момент может глюкануть и сотворить с первым попавшимся под руку ближним то же самое, что и с пылесосом. А потом объяснит, что ему, дескать, показалась и почудилась страшная опасность, и голоса с небес велели спасти мир таким вот незамысловатым способом…

Когда они пришли навестить своего питомца в субботу, присутствие непрошибаемой Шери оказалось кстати как никогда. Неизвестно, как бы отреагировала Настя на перепуганную соседку с первого этажа, не будь рядом подруги. Да если честно, наверняка бы развернулась и убежала, что уж тут неизвестного. Вот чем бы все закончилось для «кузена» – это уже интереснее. Соседка запросто могла вызвать психушку, полицию или отдел защиты животных.

Это была одна из тех вездесущих теток, которые всегда знают, кто их соседи, чем эти соседи занимаются и что можно рассказать о них квартальному полицейскому надзирателю, ежели вдруг поинтересуется. Она уже однажды подкатывалась с вопросами насчет нового жильца, но в тот раз присутствовала Шерька, которая с обычной шархийской невозмутимостью отчеканила «родственник хозяина» и уставилась на любопытную соседку с таким убийственным выжиданием, что та подавилась очередным вопросом и спешно откатилась за надежную дверь своей квартиры.

Сегодня соседка поджидала их прямо на площадке – наверное, в окно увидела, когда они только приближались к подъезду, и заранее выскочила из дому, чтобы перехватить по пути. Тетка выглядела реально перепуганной, и, как показалось Насте, только по этой причине Шери соизволила остановиться и уделить надоедливой особе крупицу своего бесценного внимания и вежливое «здрасте».

– Ой, девоньки, не ходите туда! – сбивчиво зашептала соседка в ответ на вопросительный взгляд, каким малявка продолжила беседу. – Он же ж маньяк, жилец этот из пятнадцатой! Натуральный убивец и садист! Говорили мне, что хозяин той квартиры уголовник, теперь и сама вижу – с такими-то родственниками!…

– А конкретнее? – холодно уточнила Шерька, обиженная за такие высказывания о дяде Вите. – Что он сделал?

Соседка вдохновенно всплеснула руками и с потрясающей живописностью изобразила в лицах сцену кровавого умерщвления двух голубей и котенка. Как оказалось после пары дополнительных вопросов – воображаемую, ибо собственно произошедшего не видела, а только видела, как злодей поднимался по лестнице, таща свою добычу в руках, и кровищи при этом было – ужас просто!

Шери внимательным долгим взглядом изучила перила и ступеньки уходящего вверх лестничного марша и с неумолимостью налогового инспектора вопросила: