Девять жизней

– Над чем работала миссис Риштон перед своей внезапной кончиной? – спросил я прямо.

– Это совершенно конфиденциальная информация. Конфиденциальность клиента нарушается только по решению суда, – отрезал Эшби.

– Придется мне его получить, – спокойно произнес я. – А теперь покажите мне, пожалуйста, ее шкаф.

Эшби уже клокотал, но подвел меня к ряду дверец вдоль дальней стены.

– Копайтесь сколько вашей душе угодно. – Он протянул мне ключ. – Чеширская полиция уже осматривала его. А я схожу за книгой регистрации.

На внутренней стороне дверцы висел еще один плакат «Гринписа». Вероятно, Глория очень любила окружающую среду. Шкаф был забит разными справочниками.

– О, это давно должны были убрать, – недовольно пробормотал Эшби. – Книги надо вернуть в библиотеку. – И он удалился к себе за загородку.

Я присел и начал читать названия на корешках. Первый – «Объединенные Арабские Эмираты. Торговля, 1991–1992». Я открыл книгу. Она состояла из статистических таблиц по торговле Эмиратов в Персидском заливе. Дальше шли такие же издания, с 1980 по 1992 год, по Саудовской Аравии и Кувейту. Толстый том «Хранение и транспортировка нефти» описывал промышленные методы обращения с черным золотом. Страницы, посвященные Ирландскому морю, были отмечены в изданиях: «Нефтехранилища Ливерпульского порта»; «Роттердамский нефтяной рынок. Цены. 1974–1990»; «Вторичный рынок нефти»; «Меры по предупреждению разлития нефти»; «Морской регистр Ллойда. 1990–1991»; «Статистика торговли Соединенного Королевства. 1985–1990»; «Морские торговые пути мира». Среди этих толстых томов выделялась яркая тонкая брошюрка. Я вытащил ее и прочел: «Беспорядки в Ранкорне устранены. Один человек против толпы. Джейк Гордон и поражение профсоюза автоводителей». Это была рекламная брошюра, посвященная Гордону, радетелю за общественное благо. На всех книгах имелась наклейка коммерческой библиотеки в Харрогейте. Я списал ее название и адрес.

Заметив краем глаза, что ко мне с выражением отвращения на лице снова приближается Эшби, я закрыл шкафчик. Он протянул мне журнал регистрации приходов и уходов: старомодный гроссбух, по странице на каждый день. Кажется, в «Нортерн Пайонирс Банк» любили старину, новые веяния их не коснулись. Приходя и уходя, служащие расписывались, а ровно в девять часов и в половину шестого Эшби проводил красную линию. Миссис Риштон часто расписывалась одной из первых утром и уходила последней вечером, являя собой образец добросовестности. В день своей гибели она была двенадцатым человеком, расписавшимся после 5.30, то есть никуда не спешила.

– Вы удовлетворены? – спросил Эшби.

– Нет. Я хотел бы поговорить без свидетелей с двумя сотрудниками – с самым молодым и самым старшим в вашем отделе. – «Должен же я как-то их выбрать», – добавил я про себя.

Эшби озадаченно посмотрел на меня, отвел в свою клетушку и пригнал самую молодую особу: худощавую очкастую женщину лет тридцати, похожую на мышку. Присаживаясь, она нервно прикрыла рот рукой, а потом представилась как миссис Ренфру. Согласно словам миссис Ренфру, миссис Риштон была ходячий эталон – всегда была очень вежлива, очень спокойна, никогда не флиртовала с коллегами-мужчинами. Я поблагодарил ее. Когда передо мной села вторая дама – плотная особа лет сорока пяти с полным круглым лицом и пронзительными глазами, я сразу почувствовал, что имею дело с совершенно другим человеком.

Она облизала губы и сразу заговорила о деле, без всяких наводящих вопросов:

– Я не могла не слышать, что говорил вам мистер Эшби и миссис Ренфру, – спокойно начала она, складывая руки под угрожающего размера бюстом и поудобнее усаживаясь на стуле. – Меня зовут миссис Дэвидсон, Кэролайн Дэвидсон, и я боюсь, что перед вами нарисовали совершенно неверную картину. Мэгги Ренфру, конечно, была приятельницей Глории, но Эшби знает гораздо больше. Он всегда вертелся вокруг стола Глории и любил наклоняться над ней. Она никогда не застегивала верхнюю пуговицу на блузке. – Я не мог не отметить, что блузка самой миссис Дэвидсон застегнута наглухо, подвергаясь серьезному испытанию на прочность.

– Глория ведь любила мужчин, правда?

– Если можно немного посплетничать, я бы сказала, что да, – произнесла миссис Дэвидсон с видом человека, выполняющего свой гражданский долг. – Она скрывала и свой возраст, и многие другие вещи. Конечно, она только дразнила Эшби, чтобы не терять навыка. Для меня это было очевидно. Здешние мужчины с их жалованьем ее не интересуют.