Находка для шпиона

И все-таки Маня, приняв независимый вид, направилась к соседнему подъезду и затаилась за стоящим возле него большим джипом. Но вот наконец она увидела Маргариту. Ты вышла одна и уже не торопилась. «Ну и пусть себе идет», – решила Маня. Она вдруг вспомнила, что у Наташи есть все-таки одна особая примета – родинка над верхней губой. Правда, отсюда ее не разглядишь, да и вообще… Нет, если бы Наташа решила сбежать отсюда, она бы уже сбежала, и скорее всего вместе с Маргаритой. Вдвоем-то удобнее. По крайней мере сейчас Мане казалось, что вдвоем вообще все лучше делать, в том числе и следить за преступниками и их приспешниками. Конечно, странно, что такая преступница, как Наташа, которая мгновенно раскусила Леху, возможно, взорвала машину Витасика и бог знает что еще сделала, полагается на такую неумеху, как Маргарита. До чего же легко она купилась на Манины предостережения и мигом привела ее к преступнице. Счастье их, что это не милиционеры и не бандиты, а всего-навсего двенадцатилетняя девчонка. Правда, девчонка не простая, а, можно сказать, талантливая, но все-таки… С одной стороны, Маня гордилась собой, но с другой… Что делать-то теперь с этой гордостью? Конечно, будь она твердо уверена в том, что Наташа никуда отсюда не слиняет, она бы пошла прямиком к Гошке и сказала ему: «Мой любимый! Я для тебя узнала все!» Ну, положим, «мой любимый» она бы не сказала даже под угрозой смертной казни, но все остальное – запросто! Нет, пока надо помалкивать…

В таких рассуждениях Маня проторчала у соседнего подъезда больше часа. Но никто, даже отдаленно напоминавший Наташу, из подъезда не вышел. Тогда Маня решилась. Она дождалась, когда к подъезду подошла женщина с сумкой, из которой торчали куриные лапы, и бросилась туда. Вместе с женщиной вошла в подъезд и решительно направилась к лифту. Женщина с курами поднялась на пятый этаж, а Маня, разумеется, на тринадцатый. И уткнулась в крашенную серой краской железную дверь, по обеим сторонам которой имелось по три звонка. «Ага, значит, тут шесть квартир», – сообразила Маня. Напротив железной двери располагалась стеклянная, двустворчатая, она вела к мусоропроводу, а за нею еще одна, на балкон. Маня вышла на балкон и поняла, что он служит переходом к лестнице. Из-за железной двери вдруг послышался громкий собачий лай. Маня тотчас же присела на корточки. Не нужно, чтобы кто-то ее тут увидел. Но зато она отлично видела все, что происходит на площадке. Железная дверь открылась, но, вопреки ожиданиям, собака не появилась, она продолжала лаять, видимо, у себя в квартире, а на площадку вышла молодая женщина в джинсах и красной футболке, с мешком мусора в руках. Маня сразу заметила родинку над верхней губой. Она! Девочка пригнулась низко-низко и, лишь услыхав, как повернулся замок в железной двери, позволила себе распрямиться. Никаких сомнений – это Наташа! Все! Надо уносить ноги! Маня сбежала по лестнице на двенадцатый этаж и вызвала лифт. Сердце у нее отчаянно билось. Как-никак она глядела в лицо матерой преступнице и при этом была совершенно одна. Но, похоже, Наташа никуда сбегать не собирается. И не слишком-то напугана. Иначе попросила бы Маргариту вынести мусор, чтобы лишний раз не выходить из квартиры. Что ж, это к лучшему. И Маня сломя голову понеслась к метро, чрезвычайно довольная собой.

А вот у Гошки с Лехой и девчонок день не задался. С утра они напрасно три часа прождали Виталия Антоновича, но он так и не появился.

– Мы его наверняка упустили, – сокрушенно сказала Ксюша. – Проворонили как последние идиоты.

– Я же говорил – надо встать пораньше, – ворчал Леха.

– Но мы и так ни свет ни заря из дому вышли, – сказала Саша, – хорошо еще, что мама опять на съемки уехала, а то и вовсе бы не вырваться.

– Да вообще-то это все фигня, – заметил вдруг Гошка. – Какое наше собачье дело, чем, как и с кем занимается этот тип. В конце концов, пусть гуляет. Рано или поздно его поймают. Так не все ли нам равно – рано или поздно?

– Но мы же знаем, что он преступник! – воскликнула Ксюша.

– Ну и фиг с ним, а я замерз!

– Гошка, я тебя не узнаю! – закричала Ксюша.

– Я, может, сам себя не узнаю! Ну и что с того? Вы как хотите, а я иду домой.

Ксюша внимательно посмотрела на Гошку.

– Кажется, ты заболел. Саш, посмотри, у него, по-моему, температура.

– Да ничего подобного! – отмахнулся Гошка. – Просто мне все надоело.

Но Саша протянула руку и пощупала Гошкин лоб.

– Да, конечно, у тебя температура! Идемте, его надо уложить и дать аспирин.