Война мага. Том 2. Миттельшпиль

Только теперь Игнациус обнаружил, что под ним не снег, а заботливо расстеленный плотный плащ, наброшенный поверх лапника, что рядом потрескивает костерок, на котором, как и положено, кипит закопчённый походный чайник Динтры, а от котелка рядом уже поднимается резкий аромат завариваемых трав. Старый целитель никогда не полагался на одни только заклятия.

«Сколько ж это я провалялся без чувств? – злясь на себя, подумал Игнациус. – Куда ж такое годится, от слабенького отката в обморок брякаться, точно барышня?!»

– Пейте, пейте, мессир, – Динтра поднёс к его губам дымящуюся кружку, тоже побывавшую во многих походах, помятую и исцарапанную. – Да-да, домашние средства. Иногда действуют получше магии.

– Благодарю. Э-э-э… долго ли я пребывал без сознания, дорогой друг?

– Изрядно, мессир. Уже вечер вот-вот настанет. Солнце почти что село. В городе до сих пор полный сумбур и хаос. Пламя они погасили, теперь начнут широкие поиски. То есть станут охотиться за нами. Лучше бы, мессир, нам воспользоваться той же дорогой, что и Клара. Надеюсь, магические возмущения уже улеглись?

– Надо… эхе-хе-хе… специально определить, – проворчал Игнациус. Кашель вновь отозвался глубокой болью в груди.

Итак, мессир, ты можешь себя поздравить. Сработано чисто. Клара уже где-то около Мечей. Эта гордячка сейчас начнёт действовать. Очень полезно, когда у твоей куколки такое самомнение, очень полезно. К оному чувству весьма просто привязать пару-другую незримых ниточек и время от времени подёргивать. Когда Мечи окажутся у Клары, она, само собой, попытается «сдержать слово боевого мага, кое, как известно, больше его жизни». Для того чтобы передать Падшему драгоценную добычу, Клара должна выбраться из Эвиала… а с этим у неё неизбежно возникнут проблемы. Уж об этом-то он, Игнациус, позаботится.

И тогда Падшему не останется ничего, кроме как спускаться сюда, в Эвиал. О да, он предупреждал Клару, мол, он настолько силён, что ни один мир не выдержит его тяжести. Ерунда. Ему просто требовалось произвести впечатление. Уж он-то, Игнациус, точно знает, на что способны Падшие и что вне пределов их сил. Недаром столько веков он по крупицам собирал всё, имевшее к ним отношение.

Как бы то ни было, наниматель Клары спустится сюда. Явится в истинной плоти. И… получит Мечи. Все веселятся и ликуют. Клара в том числе.

И в этот самый миг… настанет пора исполниться второй части плана мессира Архимага, самой заветной и лелеемой части. Но… об этом не надо даже в мыслях. Кто знает, кто знает…

Во всяком случае, за Кларой они последуют. Сильвия… она, похоже, подвела Архимага. Из охотницы превратилась в дичь. Но она ещё тоже сыграет свою роль. Её мы тоже отыщем, непременно отыщем.

Тем не менее об оных высоких материях мессиру Архимагу на время пришлось забыть. Динтра поил его отварами, от которых всё нутро действительно переворачивалось, однако же они действовали. И когда ищейки Империи Клешней наконец обнаружили покинутый лагерь, Игнациус, Динтра и Читающий были уже далеко.

* * *

Резкий и холодный ветер дул с моря, нёс облака водяной пыли, подхватывая её над гибнущими возле скал волнами. Исполинский обрыв рухнул вниз сотнями футов, так что белая пена яростного прибоя, способного в клочья разнести любой корабль, сверху казалась безобидной белой чёрточкой.

На самом краю обрыва застыла тонкая фигурка совсем ещё юной девушки, почти девочки, и налетающие ледяные порывы зло рвали седой клок, серебристой вспышкой рассёкший тяжёлую гриву каштановых волос, – она залечила раны, магией заставила вновь отрасти волосы, однако седая прядь упрямо сопротивлялась её заклинаниям.

Сильвия, последняя из Красного Арка. Заброшенная за немереные лиги от родного дома, одна-одинёшенька в странном и пугающем мире, так отличающемся от того же Эвиала, к которому она успела привыкнуть. Нет, место, где она стояла, тоже лежало в его пределах, просто… просто… это был уже не тот Эвиал. Сильвия чувствовала – всё вокруг стало другим. Иная вода текла в незримых жилах земли, иным сделался воздух, хотя и непонятно, в чём же именно состояло различие. И море, вечно ярящееся у серых скал море тоже было другим. Сильвия догадывалась о причине.

Тьма. Тень. Великий Мрак. Много имён, и все – неточные. Иное, лишь представляющееся Тьмой слабым людским взорам. Иное – и этим всё сказано.

Сильвия безо всяких усилий держала на весу в правой руке длинный волнистый фламберг. День стоял серый, солнце затягивали плотные, как могильный саван, тучи – но по чёрному клинку то и дело пробегали искры алого пламени. Меч тоже ярился, чувствуя близкого врага. Он уже крушил его порождения там, в Эгесте, – миллионы лет назад, в какой-то другой жизни.