Сорок пять

– Верно, сир.

– Но, – продолжал Генрих, – ты, пожалуй, подумаешь, что я бахвалюсь на гасконский лад? Слушай же! Зачастую здесь – у вас-то этого не бывает – поместные дворяне, узнав, что я выехал на охоту, покидают свои дома, замки, мызы и присоединяются ко мне; таким образом, у меня иногда получается довольно внушительная свита.

– Вот увидите, сир, – ответил Шико, – мне не доведется присутствовать при таком зрелище; в самом деле, мне сейчас не везет.

– Кто знает? – сказал Генрих все с тем же задорным смехом.

Охотники миновали городские ворота, оставили Нерак далеко позади и уже с полчаса скакали по большой дороге, как вдруг Генрих, заслонив глаза рукой, сказал, обращаясь к Шико:

– Погляди, да погляди же! Мне кажется, я не ошибся.

– А что там такое? – спросил Шико.

– Видишь, вон там, у заставы местечка Муара, я, сдается мне, увидел всадников.

Шико привстал на стременах.

– Право слово, ваше величество, похоже, что так.

– А я в этом уверен.

– Да, это всадники, – подтвердил Шико, всматриваясь, – но никак не охотники.

– Почему ты так решил?

– Потому что они вооружены, как Роланды и Амадисы,^[62] – ответил Шико.

– Дело не в обличье, любезный мой Шико; ты, наверно, уже приметил, глядя на нас, что об охотнике не следует судить по платью.

– Эге! – воскликнул Шико. – Да я там вижу по меньшей мере две сотни всадников!

– Ну и что же из этого следует, сын мой? Что Муара выставляет мне много людей.

Шико чувствовал, что его любопытство разгорается все сильнее.

Отряд, численность которого Шико преуменьшил в своих предположениях, состоял из двухсот пятидесяти всадников, которые безмолвно присоединились к королевской свите; у них были хорошие кони, добротное оружие, и командовал ими человек весьма благообразный, который с учтивым и преданным видом поцеловал Генриху руку.

Вброд перешли Жерс; в ложбине, между реками Жерс и Гаронной, оказался второй отряд, насчитывавший около сотни всадников; приблизившись к Генриху, начальник отряда стал, по-видимому, извиняться в том, что привел так мало охотников; выслушав его, Генрих протянул ему руку.

Продолжая путь, достигли Гаронны; так же, как перешли вброд Жерс, стали переходить Гаронну, но Гаронна намного глубже, неподалеку от противоположного берега дно ушло из-под ног лошадей, и переправу пришлось завершить вплавь; все же, вопреки ожиданию, всадники благополучно добрались до берега.

– Боже правый! – воскликнул Шико. – Что за странные учения устраивает ваше величество! У вас есть мосты и повыше и пониже Ажана, а вы зачем-то мочите латы в воде!

– Друг мой Шико, – сказал в ответ Генрих, – мы ведь дикари, поэтому нам многое простительно; ты отлично знаешь, что мой брат, покойный король Карл, называл меня своим кабаном, а кабан (впрочем, ты же ведь не охотник, тебе это неизвестно), кабан никогда не сворачивает с пути, а всегда идет напролом; вот я и подражаю ему, раз я ношу эту кличку; я тоже никогда не сворачиваю в сторону. Если путь мне преграждает река, я переплываю ее; если передо мной встает город, – гром и молния! – я его проглатываю, словно пирожок!

Эта шутка Беарнца вызвала дружный хохот окружающих.

Один только г-н де Морнэ, все время ехавший рядом с королем, не рассмеялся, а лишь закусил губу, что у него было признаком необычайной веселости.

– Морнэ сегодня в отличном расположении духа, – радостно шепнул Беарнец, наклонясь к Шико. – Он посмеялся моей шутке.

Шико мысленно спросил себя, над кем из них обоих ему следует смеяться: над господином ли, счастливым, что рассмешил слугу, или над слугой, которого так трудно развеселить.

Но над всеми мыслями и чувствами Шико преобладало изумление.

После переправы через Гаронну, приблизительно в полулье от реки, Шико заметил сотни три всадников, укрывавшихся в сосновом лесу.

– Ого-го! Ваше величество, – тихонько сказал он Генриху, – уж не завистники ли это, прослышавшие о вашей охоте и намеренные помешать ей?

– Отнюдь нет, – ответил Генрих, – на этот раз, сынок, ты снова ошибся; эти люди – друзья, выехавшие навстречу нам из Пюимироля, самые настоящие друзья.

– Тысяча чертей! Государь, в вашей свите скоро будет больше людей, чем вы найдете деревьев в лесу!

– Шико, дитя мое, – молвил Генрих, – я думаю, – да простит меня бог! – что весть о твоем прибытии успела разнестись повсюду и что люди сбегаются со всех концов страны, желая почтить в твоем лице короля Франции, послом которого ты являешься.

---

62 Роланд – французский легендарный герой эпохи средневековья. Его подвиги воспеты в эпической поэме «Песнь о Роланде».

Амадис – герой средневекового рыцарского романа «Амадис Галльский». В его образе видели олицетворение рыцарской доблести.