На дело со своим ментом

— Игорь ничего никому не объяснял. Вы же видите, в каком он состоянии. Удивляюсь, как он выдерживает такое напряжение. Ни на минуту не прилег. Он очень любил Лельку, то есть он очень ее любит, — испуганно поправила себя Наталья. — Как думаете, это мать похитила ребенка? — жалобно спросила она.

— Похоже на то, — кивнула Женька и торопливо поднялась из-за стола.

— Вы куда? К Вере поедете?

— Попробуем отыскать эту чокнутую мамашу.

— Но Игорь…

— Игорь сам по себе, а у нас свой метод, и, честно говоря, срабатывает. По крайней мере, менты от нас поотстали.

Женька направилась к входной двери, и я следом за ней.

— В роддом поедем? — спросила я, устраиваясь в «Фольксвагене».

Подружка, взглянув на часы, кивнула:

— Если не застанем тетку Игоря на работе, придется ехать к ней домой. Ты с ней знакома?

— Виделись несколько раз, Дунаевых она навещает нечасто, но в Веркин день рождения точно была.

— Я с ней по работе встречалась. О роддоме статью писала, у них там все трубы полопались, а властям это до лампады. После статьи зашевелились и ремонт сделали.

— И ты надеешься, что из-за этого тетка Игоря будет с тобой откровенничать?

— Я надеюсь, что она поймет: мы хотим найти ребенка. А как, кстати, зовут тетушку? Римма…

— Сергеевна, — подсказала я.

— Точно.

До роддома номер два было совсем недалеко, и минут через десять мы уже сворачивали к свежевыкрашенному двухэтажному зданию с широким крыльцом. Слева стоянка для машин, справа клумбы, ухоженные и по случаю жары недавно политые.

— Чувствуется хозяйская рука, — похвалила Женька и спросила с сомнением: — Как считаешь, она нас сразу пошлет или хотя бы выслушает?

— Сейчас узнаем, — пожала я плечами.

Римму Сергеевну пришлось ждать минут двадцать. Она появилась в конце коридора, издалека увидела нас и улыбнулась, потом, точно вспомнив, что для улыбок время неподходящее, нахмурилась и кивнула:

— Здравствуйте, девочки. Ко мне? Проходите в кабинет, там удобнее.

Ласковый прием рождал в душе надежду, что мы приехали сюда не зря. Мы с Женькой вопросительно переглянулись, и я начала: — Римма Сергеевна, вы, конечно, знаете, что произошло?

— Да, я то и дело звоню… чудовищно… бедная Верочка… Игорь… не представляю, как они держатся. Я была у них в понедельник и сегодня опять собираюсь.

— Римма Сергеевна, Игорь и Вера подозревают, что ребенка могла похитить мать Лельки. — Женщина даже бровью не повела, смотрела выжидающе и вопросов задавать не собиралась. — Сегодня утром Игорь куда-то уезжал, думаю, пытался разыскать эту женщину…

— Так он знает, где она? Он же… — Римма Сергеевна нахмурилась и замолчала.

— Мы решили, что знает. Как приемным родителям им должно быть известно имя матери.

Римма Сергеевна усмехнулась, точно я сказала что-то нелепое, потом ответила:

— Разумеется…

— В удочерении помогли им вы?

— Я. Они очень хотели ребенка, а тут девочка-отказница. Чудесная здоровая малышка. А Игорь — мой племянник. — Она закрыла глаза ладонью, потом торопливо налила воды из графина, стоявшего на столе, выпила, пробормотав: — Извините…

— Сегодня им пришло письмо, которое подтверждает наши подозрения насчет похитителя. В письме Веру просили не волноваться за ребенка…

— Веру? — Могу поклясться, женщина была потрясена. — Веру? — повторила она еще раз и почти простонала: — Господи…

— Мы подумали, может быть, то, что не удалось Игорю, удастся нам? Я знаю, это против правил и вообще, но… Ведь вы понимаете? — сказала я с надеждой. — Римма Сергеевна, не могли бы вы сообщить нам имя этой женщины?

Она молчала минуты три, не меньше, сидела, разглядывая свои руки, молчали и мы, боясь нарушить тишину.

— Трусова Инга Станиславовна, — вдруг сказала она. — Отец ее был известным в городе человеком, тренером в нашей спортшколе. Несколько лет назад вместе с женой погиб в автомобильной катастрофе.

— Инга? — растерялась я.

Римма Сергеевна взглянула непонимающе и спросила:

— Значит, Игорь встречался с ней?

— Этого мы не знаем, — кашлянув, ответила Женька. — Но похоже на то…

— Бедный ребенок. — Римма Сергеевна опять тяжело задумалась, а мы с Женькой, простившись, торопливо покинули кабинет.

— Чего-то тут не так, — кусала губы Женька.

— Конечно, не так, женщину с коккером звали Людмила, а тут какая-то Инга…

— Ерунда, Инга — имя редкое, назови она его, девочка могла рассказать о тете Инге, а родители сразу бы насторожились. А вот тетушка явно озабочена…