ДНК неземной любви

Катя поймала себя на том, что не просто смотрит, а впитывает все это в себя, как губка – квадрат за квадратом.

Лица не видно, его закрывают кудрявые волосы, они невероятной длины, густоты, красоты.

– Лариса Белоусова убита пять лет назад в загородном доме, принадлежавшем их семье, в поселке Мирное Видновского района. Причина смерти – ножевые ранения в область груди и живота. Вот тут данные, кто обнаружил тело... так, ее родители, давность смерти на момент приезда опергруппы не более полутора часов, – Лиля Белоручка читала распечатку с информацией, сопутствовавшей файлу. – Проводилось вскрытие... центральная лаборатория ЭКУ делала, там же был сделан и забор образцов для сравнения. Все материалы хранятся... тут вот номер и серия капсул... срок хранения... Вот, в настоящее время уголовное дело приостановлено. Висяк, не раскрыли его ваши в этом вашем Мирном.

– Послушайте, так, может, это вовсе не ее ДНК, а ДНК убийцы, который и ее зарезал, и через пять лет объявился здесь, в Москве, на Гоголевском? – Катя не могла понять и искала самое простое объяснение.

– Это ее, ее, понимаешь ты? Это ее ДНК, – Лиля Белоручка взмахнула распечаткой. – Нет никакой ошибки, все точно. А она... она мертва вот уже пять лет.

– Еще когда по убийству Колобердяева работать начали с собранными уликами, вопросы некоторые возникли у меня и у коллег, – эксперт Сиваков кашлянул. – Ну, в общем, материал странный, я бы сказал... но к сравнительному анализу абсолютно пригоден.

– Завтра, в понедельник, я в девять приеду к вам на Никитский, дело поднять из архива срочно надо, все проверить, – Лиля Белоручка уже командовала, – Кать, пропуск мне закажешь и встретишь, проводишь в архив. Мне докладывать надо что-то шефу завтра на оперативке, и я... и мы вот с экспертами... ну, в общем, будем докладывать по результатам экспертизы и по дополнительным данным, которые я из вашего висяка узнаю.

– Я не понимаю, как ты вообще догадалась, что надо проверять банк данных по жертвам нераскрытых убийств? – спросила Катя. – Ведь этого практически никогда не делают. Они же мертвые, чего их проверять-то? Как ты додумалась проверить, сравнить, прогнать через компьютер эти файлы?

– Я... ну, в общем, мне Митька посоветовал. – Лиля Белоручка аккуратно сложила распечатку в папку.

– Твой Митя? А он... а как это? Почему?

– Ему идея вроде такая ночью пришла, сумасшедшая, блестящая. Он же бывший эксперт-криминалист.

– Твой Митя?

– А что ты так удивляешься? Да, Волгоградскую высшую школу заканчивал, потом стажировался в Институте криминалистики на кафедре, затем работал в центральной лаборатории на Расплетина, там как раз и хранилище всех изъятых образцов... А после уволился... Кстати, мы там, в ЭКУ, с ним и познакомились, он уже увольнялся, правда.

– А почему увольнялся?

– Зарплата маленькая, отчего у нас народ из органов бежит, разве сама не знаешь? – Лиля усмехнулась. – Сейчас вон в фирме... ничего, доволен вроде, не скучает по прошлой своей чумовой работенке. Я ему рассказала, что мы программу «поиск» включили, а результатов никаких, тогда он и предложил дополнить данными по жертвам.

– И все равно я не понимаю, – Катя пожала плечами. – Ведь быть такого просто не может, раз человек мертв уже пять лет! А что, если... что, если тогда, в Мирном, ошиблись, и там убита была вовсе не Лариса Белоусова, а...

– Ее родители опознали. Я это дело смутно, но помню, – сказал эксперт Сиваков. – Ее отчим... да, точно, ее отчим судьей лет двадцать проработал, а тогда его как раз на большую должность в судебный департамент прочили. Помню я, какие слухи тогда ходили по управлению – мол, вот судьба, с одной стороны, такая удача, такой пост, а с другой – горе, несчастье.

– Тут вот в данных: «Тело после проведенных экспертиз выдано родственникам, о чем составлен акт, потерпевшая похоронена на Покровском кладбище – 9-й километр Киевского шоссе». Эти данные на случай эксгумации, дело-то до сих пор не раскрыто, – капитан Белоручка встала. – Вот что, если в воскресенье архив опечатан и до дела не добраться, то... хотя бы на кладбище можно съездить, проверить: а точно ли там есть могила этой нашей новой подозреваемой?

Загорелые ноги в розовых босоножках и копна светлых льняных волос. Лариса Белоусова была натуральной блондинкой.

Экран ноутбука погас.

ГЛАВА 26

ОСЕННИЙ БУЛЬВАР

Кристина Величко – директор отдела моды глянцевого журнала и автор популярного блога street-fashion проснулась... странное ощущение покоя и полного блаженства, в котором, как в сладком сиропе, растворяется и тело, и мозг, и память...