Гормон счастья и прочие глупости

— Мне горничная сказала, что к вечеру он должен сломаться, — поведал собравшимся Златопольский.

— Дай-то бог, — вздохнула Барышева, — просто ни на что нет сил. Я хотела сегодня пробежаться по магазинам, и вот на тебе. Носа не высунешь. Интересно, а в хамсин хоть кто-то придет на спектакль?

— Придут, куда денутся, билеты-то уже проданы, — заметил Гордиенко. — И к тому же народ тут привычный, работают все… А после работы с кайфом пойдут в театр. Не у всех дома есть кондиционеры.

— Но к вечеру, может, хамсин и вправду сломается, — пролепетала Барышева.

В какой-то момент Лариса шепнула мне:

— Броня, выручи меня!

— С удовольствием, но как?

— Предложи куда-нибудь пойти!

— В такую жару?

— Да! Скажи: пойдем на Дизенгофф! Это недалеко, и там кондишн.

Я уже знала, что речь идет о торговом центре.

— И что дальше?

— Бронечка, это очень важно для меня, будь человеком, помоги. Часик-полтора походишь по магазину, посидишь в кафе, там вполне цивильно. А потом я тебя заберу. Ну пожалуйста.

Мне это не очень понравилось, но отказать в таком деле было неловко.

— Ты не думай, что я на блядки! — заявила по дороге Лариса.

— А куда же? — удивилась я.

— Понимаешь, меня Серега хочет познакомить с одним продюсером… Андрей тогда увяжется со мной, а это ни к чему.

Я не поверила ни одному ее слову. Но, в конце концов, какое мне дело?

Она довела меня до большого современного торгового центра, где на входе у нас проверили содержимое сумочек. Лариса уверенно довела меня до кафе на первом этаже:

— Сейчас пол-одиннадцатого. Полпервого жди меня на этом месте. Договорились?

— Ладно.

Она умчалась, сияя радостью и красотой, а я пошла бродить по кондиционированным холлам и бутикам. Но мне это быстро надоело и почему-то ничего не нравилось. Потом забрела в отдел парфюмерии и стала от нечего делать нюхать духи. Вдруг кто-то положил руку мне на плечо. Я испуганно обернулась и похолодела. Передо мной стоял Андрей. Небритый, мрачный.

— Где Лара?

— Лара? А… А я не знаю. Мы… Она где-то бродит.., я не знаю, мы просто договорились встретиться в кафе, у нас разный.., темпоритм, — брякнула я первое, что пришло в голову.

— Что? Темпоритм? Да, у вас разный темпо-ритм, это точно, — улыбнулся он. — Давай говори, куда она пошла.

— Откуда я знаю? Я оставила ее в обувном. Она примеряла, по-моему, тридцать первую пару. Мне стало скучно, и я ушла. — Поняв, что вру достаточно правдоподобно, я осмелела. В конце концов, тут потеряться вполне реально. Плохо только, что Лариса явится без покупок.

— Пошли, — распорядился он и взял меня за руку.

— Куда?

— А в кафе, где вы встречаетесь. Посидим подождем вместе. Сразу видно, что ты ничего покупать не собираешься. Пошли-пошли!

Не устраивать же скандал, пришлось подчиниться. Мы сели за столик. Тут же подбежала официантка.

— Ой, это вы! — воскликнула она, глядя на меня.

— Что? — не поняла я.

— Я вас вчера в театре видела! Вы так здорово пели! Ой, а вы не дадите мне автограф? Ну, пожалуйста.

Автографов я еще не давала никогда! И тут ее взгляд упал на Андрея.

— Ой, мамочки, как повезло! — закатила она глаза. — А вы не распишетесь тут же, а? Ну пожалуйста!

Девушка протянула нам листок из блокнота, где мы благополучно и расписались.

— Вот спасибо, жалко, у меня фото нет. А у вас нету?

— Нет, что вы… Мы с собой не носим, — поспешила я ответить, чувствуя, что Андрей может схамить девушке.

— Ну все равно спасибо большое. Знаете, у нас тут торт ванильный вкусный. Не хотите?

— Нет, спасибо, мне просто воды.

— С газом?

— Нет, с лимоном, если можно.

— А мне эспрессо, большую чашку, — мрачно сказал Андрей.

Я украдкой глянула на часы. До возвращения Ларисы в лучшем случае оставался еще целый час. А он явно намерен ее дожидаться. Перспектива провести целый час в его обществе показалась мне поистине кошмарной. Но ничего не попишешь.

Девушка принесла заказ. Андрей выпил глоток кофе и поднял глаза. Я обомлела. И дело не в том, что глаза у него потрясающе красивые — светло-зеленые с темным ободком вокруг зрачка, но в них была такая боль и мука, что у меня сердце зашлось от жалости.

— Скажи, куда эта шалава девалась?

— Откуда я знаю? Скорее всего, все еще в обувном торчит.

Я уже успела заметить, что обувь у Ларисы потрясающая, и она все время ее меняет, да и она обмолвилась, что туфли ее слабость.