Виконт де Бражелон, или Десять лет спустя. Книга 1

Это было нетрудное поручение. Сержант, которого очень интересовало, зачем генерал явился в пустынное аббатство, подходил тем временем все ближе и находился в нескольких шагах от рыбака.

Услышав приказание генерала, он тотчас подбежал к нему.

Монк приказал:

— Возьми лошадь и двух солдат.

— Лошадь и двух солдат, — повторил сержант.

— Да, а можешь ты достать вьючную лошадь с корзинами?

— Могу, в шотландском лагере. До него отсюда шагов сто.

— Сойди сюда.

Сержант спустился по ступенькам в подземелье к Монку.

— Взгляни туда, где стоит этот дворянин. Видишь два бочонка?

— Вижу.

— В одном из них порох, в другом пули. Надо перевезти их в селение, там, на берегу реки; я намерен занять его завтра отрядом в двести человек. Ты понимаешь, что это поручение — тайное; от него может зависеть наша победа. Привяжи оба бочонка к лошади и отведи ее под охраной двух солдат до дома этого дворянина, моего друга. Но смотри, чтоб никто ничего не знал.

— Я прошел бы по болотам, если бы хоть сколько-нибудь знал дорогу, — заметил сержант.

— Я знаю одну тропу, — отозвался Атос, — она не очень длинна и притом надежна, ибо построена на сваях, так что, приняв необходимые предосторожности, мы доберемся по ней куда надо.

— Слушайся моего друга, — добавил Монк.

— Ого, какие тяжелые! — сказал сержант, силясь приподнять бочонок.

— В каждом четыреста фунтов, если они содержат то, что в них должно быть, не так ли, сударь? — спросил Монк.

— Да, почти, — отвечал Атос.

Сержант пошел за лошадью и солдатами.

— Оставляю вас с этими людьми, — сказал Монк, услышав топот копыт, — и возвращаюсь в лагерь. Вы в безопасности.

— Так я увижу вас еще?

— Это решено; мне это доставит большое удовольствие.

Монк подал руку Атосу.

— О! Если бы вы захотели! — прошептал Атос.

— Тсс! Ведь мы условились, что не будем говорить об этом, — остановил его Монк.

Поклонившись Атосу, он стал подниматься по лестнице и встретился с солдатами, которые спускались в подземелье. Не успел он пройти и двадцати шагов, как в отдалении раздался продолжительный свист.

Монк прислушался; затем, ничего не видя и не слыша, пошел опять вперед. Тут он вспомнил о рыбаке и стал искать его глазами, но рыбак уже исчез. Если бы Монк посмотрел внимательнее, то увидел бы, что этот человек, пригнувшись, полз, как змея, за камнями, скрываясь в тумане, стоявшем над болотом. Сквозь туман он увидел бы также мачту рыбачьей лодки, стоявшей уже в другом месте, у самого берега реки.

Но Монк ничего не видел и, думая, что бояться нечего, шел по пустынной дороге, которая тянулась к лагерю. Исчезновение рыбака показалось ему, однако, странным, и подозрения снова начали тревожить его. Он отпустил с Атосом солдат, которые могли проводить его, а до лагеря оставалась еще целая миля.

Спустился такой густой туман, что в десяти шагах нельзя было ничего различить.

Монку казалось, что он слышит глухие удары весел в болоте, с правой стороны.

— Кто идет? — крикнул он.

Ответа не было. Он взвел курок пистолета, обнажил шпагу и молча ускорил шаг. Он считал недостойным звать на помощь, когда не было очевидной опасности.

XXVII. На другой день

Было семь часов утра, солнечные лучи осветили пруды, когда Атос проснулся, раскрыл окно своей спальни и увидел шагах в пятнадцати сержанта и солдат, своих вчерашних проводников. Накануне они принесли бочонки в квартиру Атоса и возвратились в лагерь.

«Зачем эти люди опять пришли из лагеря?» — вот первый вопрос, который задал себе Атос.

Сержант, подняв голову, казалось, ждал появления незнакомца, чтобы обратиться к нему с вопросом. Атос не мог не высказать им своего недоумения.

— Тут нет ничего удивительного, — отвечал сержант. — Вчера генерал приказал мне охранять вас, и я исполняю его приказание.

— Генерал в лагере? — спросил Атос.

— Разумеется. Ведь вы вчера, прощаясь с ним, видели, что он пошел в лагерь.

— Прекрасно. Я сейчас схожу туда сказать, что вы точно исполнили его поручение, и возьму шпагу, которую я забыл на столе в палатке генерала.

— Отлично, — сказал сержант, — мы сами хотели просить вас об этом.

Атосу показалось, что добродушное выражение на лице сержанта несколько притворно, но приключение с подземельем могло вызвать любопытство этого человека, и тогда не следовало удивляться, что он не сумел до конца скрыть чувства, волновавшие его.