Алмазный меч, деревянный меч (Том 1)

– Что «зачем»? Зачем брали? Так ведь война…

– А воевали из-за чего? – сердито бросила девушка. – Дрались-дрались, пока никого не осталось, а хумансы тут как тут… На Берегу Черепов ваш хирд нужен был, Сидри! А не под Аэллой…

Кан-Торог вытаращил на спутницу глаза, но ничего не сказал. Она говорила сейчас как истинная Вольная.., но Вольной-то при этом не была!

Гном меж тем многозначительно пожал плечами.

– Все еще можно исправить, красавица. Все еще можно исправить.

– Это как же? – насмешливо поинтересовалась девушка.

– А это уж ты у Каменного Престола спрашивай, не у меня, – вывернулся Сидри. – Я что? Я свое маленькое дело делаю, исполняю, что приказали. Мне иного и знать-то не положено – чтобы к врагам ненароком не попало.

Тави не стала дальше расспрашивать. Остальные барельефы в деталях изображали другие моменты войны – разумеется, победоносные для гномов. Тут была битва при Ледяной Могиле, когда, как и возле Аэллы, три далеко разошедшихся хирда сдавили в страшных объятиях бившееся без строя, каждый за себя, воинство Дану, закончив дело небывалой резней и тысячами пленных; и моменты трехдневного сражения на Черном Мосту, когда неполных четыре сотни гномов до последнего удерживали переход через Черный же Провал, полегли почти все, но продержались, пока не подоспела помощь; и подвиг Вестри сына Марви, «взятого в плен, но не разомкнувшего уста ни под пытками, ни даже под магией», и еще многое иное.

– Дураки, – вполголоса сказала Тави. – Силы великие, какие же дураки…

– Это кто ж такие будут, красавица? – ласково поинтересовался Сидри.

– И вы, и Дану, – в сердцах бросила девушка. – До чего себя тогда довели, а? Сколько городов друг у друга порушили? Сколько воинов перебили? И – никто не победил. Точнее, победили хумансы. А хочешь знать, почему, Сидри? – Потому что они – свободны.

– Что за чушь, красавица?! – возмутился гном.

– Никакая не чушь. Дослушай до конца, прежде чем орать. И у эльфов, и у Дану, и у гномов, и у нас, Вольных, все на обрядах, традициях, установлениях. Кланы у Дану, рода и колена у гномов, дома у эльфов, дружины у Вольных. Все держится железно – теми самыми обрядами и обычаями. Дану никогда не придет в голову похитить невесту из враждебного клана, это немыслимо, запрещено всем строем жизни, преступники не укроются нигде, они перестанут быть Дану! Гному никогда не придет в голову переселиться на поверхность, махнуть рукой на Каменный Престол и сделаться землепашцем. Вольный никогда не сменит меч на заступ или на молот. Как мы говорим, как мы обращаемся друг к другу, как ведем дела – все согласно Обычаю. Мы негибки, Сидри, понимаешь? Вы бились с Дану из-за чести и славы, потому что кто-то когда-то на кого-то косо посмотрел. Верно?.. А хумансам это – пустой звук. Они гибки, они приспосабливаются, они меняются, их обычаи мягки и подвижны, они закрепляют только то, что им на пользу, они поступают сообразно «обстановке» и.., выигрывают!

– Но они попрали честь! – вскинулся Сидри.

– Но они победили всех, – возразила Тави.

– Ненадолго, уверяю тебя, красавица, ненадолго, – яростно пропыхтел гном.

– Я слышала такие речи много лет, – холодно отозвалась девушка. – Еще когда училась… И все, кто пришли к Наставнику вместе со мной, только и говорили, что о скорой войне, о конце хумансового владычества и о долгожданной свободе. Их было много, моих товарищей, по большей части – куда талантливее и способнее меня.., и где они все сейчас? Их кости тлеют в отвалах башен Радуги!

– Тогда тем более ты должна отомстить! – крикнул Сидри. – Не заставляй меня думать, что на опасное дело я иду с трусихой!

– Чтобы отомстить, – голос Тави стал мягким и вкрадчивым, – неплохо по крайней мере дожить до такого дня, когда сможешь отомстить по-настоящему. А не пустить наудачу стрелу в сторону проезжающего по дороге мага, от каковой стрелы ему ни жарко ни холодно, а тебя вздернут вверх ногами на перекрестке. Не согласен, гноме?

Сидри ничего не ответил, только пыхтел разъяренно.

– И вообще странно тут у вас все, – внезапно заметил молчавший до того Кан-Торог. – Одни только победы. Это неразумно. Дану ведь в конце концов прорвались даже в Царь-Гору, смешно умалчивать об этом.

Гном недовольно скривился.

– Ну, прорвались, и что? Все равно ж мы их оттуда выбили!

– А они вас в конце концов – из Аэллы, – парировал Вольный. – Сидри, друг мой, эту войну Вольные разбирают по дням… Каждый из нас знает, чем она закончилась – взаимным истреблением. А когда заключали мир – «на старых границах и древних грамотах» – ты вспомни: Аэллу сожгли, Царь-Гора покинута, почти весь Каменный Престол погиб…