Инквизитор ничего не ответил. Молча подхватил некроманта под мышки, помогая встать.
– А птенцы-то никуда не делись, – угрюмо бросил он, глядя в сторону. – С одной стороны – Клешни, с другой – Эвенгаровы выкормыши. Ты, Неясыть, сейчас и с мышью не сладишь, а жаль. Как ты эти галеры крушил! Любо-дорого посмотреть. Вот только до конца не довёл. Да не дёргайся ты, дай ладонь перевязать, кровью же изойдёшь! Вот ведь дела, порезы-то совсем мелкие, а кровят, словно главная жила пресечена…
Фесс обессиленно откинул голову, затылком опираясь о холодный камень. Сколько же всего вместили в себя эти мгновения…
– Этлау… когда бреннерцы побежали… что ты увидел? Только скажи правду, ради твоей веры в Спасителя!
Инквизитор отвёл взгляд.
– Ты уверен, Неясыть, что тебе это нужно? Мало ли что примерещиться могло, когда такая магия в дело пошла!
– Скажи правду, Этлау.
– Ну, хорошо. – Единственный глаз отца-экзекутора вновь воззрился на Фесса. – Чудищем ты сделался, Неясыть, самым натуральным чёртом, как в детских сказках о Спасителе, что ребятишкам рассказывают. С крыльями, хвостом, а уж пасть такая, что любую тварь из Змеиных лесов один вид её напугал бы до смерти.
– И… всё? – вытолкнул слова некромант. – А чего ж… побежали-то все?
– Так решили, что вот сейчас Разрушитель и воплотится, – безыскусно объяснил инквизитор. – Даже я, признаюсь, поддался… Ну, так то уже прошло. И у тебя, и у меня. Вставай, вставай, Неясыть. Давай, на моё плечо обопрись. И уходим отсюда. Порт уже не удержать, а если птенцы в Аркин ворвутся, так тогда и вовсе всему конец. На вот, пей давай, а то опять без чувств свалишься.
Голова у Фесса кружилась, кровь ещё сочилась сквозь тряпицу, однако с помощью Этлау он сумел выпрямиться.
– А Его святейшество хотел заклятье перемещения из Эвиала…
– Обойдётся Его святейшество, – неожиданно резко бросил инквизитор. – Решил, что долг свой перед Спасителем до конца выполнил.
– Погоди… Этлау… а что ты мне говорил о Нём, тогда ещё, когда только столкнулись?..
– Что говорил, то и сейчас повторю, – усмехнулся инквизитор, помогая некроманту спускаться по ступеням.
За их спинами мёртвая пехота в зелёно-алом вновь стала высаживаться на аркинские пирсы – только теперь проделывала это с куда большей осторожностью. Навстречу шеренгам неупокоенных полетели стрелы и камни защитников Аркина; Фесс этого не знал, но его заклинание, вмиг отправившее в небытие половину атакующего флота, вновь даровало надежду оборонявшимся; во всяком случае, обрушившийся на когорты Клешней смертоносный град сделал бы честь и Серебряным Латам владыки Мельина.
– Здесь теперь и без нас управятся, – пыхтел Этлау, выводя некроманта из-под низкой арки. – Ну и где эти бреннерцы, хотел бы я знать?
На улицах в сгустившемся ночном сумраке, слабо рассеиваемом только догоравшими кое-где пожарами, было пустынно. Наверху орали и вопили защитники Аркина, опорожняя колчаны навстречу молча устремившимся на штурм отрядам зомби.
– Идём, идём, некромант. Ты сам-то ноги переставлять можешь?
Фесс попытался шагать быстрее, по возможности не совсем уж повисая на подставившем плечо инквизиторе.
– И не оборачивайся, Неясыть. Тут ты уже ничем не поможешь. Жаль, что дочки твоей тут поблизости нет, уж она-то бы навела порядок…
– Вот единственное, что меня со всем этим мирит, – скрипнул зубами Фесс, – что здесь нет моей дочери.
– Напрасно сердишься, Неясыть, совсем напрасно. Сегодня ведь не просто битва за Аркин, хоть и прозываемый Святым городом. Да ты и сам это понял, иначе не явился бы сюда эдаким страшилищем. Не только здесь драка идёт. Ты ведь тоже куда-то… – Этлау неопределённо покрутил над головой свободной рукой, – ты ведь тоже куда-то отправился?
Лгать не имело смысла. Фесс молча кивнул – произносить слова было по-прежнему больно. Инквизитор тоже покивал в ответ.
– И как там было, а, Неясыть?
– Отвратно. – Фесс надеялся, что это пресечёт дальнейшие расспросы.
Они медленно брели сквозь аркинские лабиринты, переходили горбатые мостики, выгнувшиеся над бесчисленными рукавами речной дельты; за их спинами всё громче и дальше разносилась какофония сражения: треск ломающегося оружия, звон сталкивающихся клинков, стоны и вопли; всё сливалось в единый, сплошной и ровный не то рокот, не то гул.
А с другой стороны тоже наплывал гром – но уже совсем другого боя. Там не сшибалась сталь, не ударяли друг в друга щиты; однако некромант слышал грохот обваливающихся камней, шипение проносящихся огненных шаров, треск лопающихся молний, звон разлетающихся ледяных игл – стихийная волшба во всём её разнообразии. Птенцы ли прибегли к ней или защитники Аркина, мастера Святой магии, решившие испробовать весь арсенал?