Бархатная песня

— А, ты мечтаешь о равенстве, — ответил Джос. — Примерно того же хочет король Генрих — все у всех отнять в свою казну, чтобы остальные были одинаково бедны.

— Ты рассуждаешь, как Рейн, — упрекнула Аликс. — А я думала, ты на моей стороне. Джослин оперся спиной о камень и улыбнулся:

— Я ни на чьей стороне. Я знаю, как живут и те, и другие. Бедность низших классов так же меня не привлекает, как… развращенность вышестоящих. Конечно, есть люди среднего положения. Я бы, наверное, не возражал быть богатым торговцем, закупать и продавать щелка и отрастить толстое брюхо.

— В Мортоне жили богатые торговцы, но они тоже были недовольны жизнью, потому что все время боялись потерять свое богатство.

— Вроде Рейна, который все время боится утратить честь?

Аликс улыбнулась, поняв, что он наводит ее на какую-то мысль.

— Что ты хочешь этим сказать?

— А то, что все мы разные и что нет ничего совершенно хорошего или абсолютно плохого. Если ты хочешь, чтобы Рейн понял твои привычки и мысли, прояви терпение. Пилить его — бесполезно. Ты вряд ли чего-нибудь этим достигнешь.

Аликс рассмеялась:

— Так я его пилю, да? Пожалуй, мой голос звучит погромче. Джослин притворно застонал:

— Но ты ведь такая же упрямая, как он, ты это понимаешь? Оба вы так уверены в своей исключительной правоте!..

Наступило минутное молчание. Аликс раздумывала над его словами.

— Джос, как ты думаешь, почему я его люблю? Да, он красив, на него приятно смотреть, но ведь ты тоже красивый. Почему же я люблю именно Рейна, хотя знаю, что эта любовь никогда ни к чему не приведет? Самое большее, на что я могу надеяться, это на то, что он даст мне место домашней музыкантши, и я буду… услаждать слух… его жены и детей.

— Кто же знает, что заставляет нас любить? — ответил Джос, задумчиво глядя вдаль.

— У меня такое чувство, будто я знала Рейна еще до встречи с ним. Во время бегства в лес я все думала, как ненавижу знать, но как только увидела Рейна… — Аликс снова засмеялась. — Да уж, я действительно постаралась в него влюбиться.

— Ладно, давай возвращаться. Уверен, что у Рейна полно работы для нас обоих. И постарайся помнить, что сейчас ему требуется утешение, а не только нотации насчет его ослиного упрямства.

— Я постараюсь. — И она взяла его протянутую руку, чтобы встать.

В тени деревьев стояла женщина, о которой, казалось, они совсем позабыли, — Бланш. Ее лицо безобразно исказилось, когда она увидела, как Джос подает руку Аликс. В последние дни Аликс и Рейн бурно ссорились, как ссорятся только влюбленные. Они, наверное, думали, что раз все происходит внутри титра, то их никто не слышит, но они ссорились так громко, что и каменные стены не заглушили бы их голоса. Люди в лагере бились об заклад, кто переспорит, и поговаривали, что мальчик может постоять за себя. Они радовались, слыша речи Аликс о том, что ее сословию некогда разглагольствовать о чести, оно для итого слишком много работает. Но кое-чего бродяги не слышали. Это кое-что слышала только Бланш, плотно прижимаясь ухом к стенке шатра: а именно то, что Аликс объявили ведьмой, так как кто-то ее возжелал, и что Аликс любит Рейна, а по ночам до слуха Бланш доносились безошибочные звуки любви.

Когда-то Бланш занимала важное положение в замке Эдмунда Чатворта, а Джослин был ее возлюбленным. Теперь, в те редкие минуты, когда он взглядывал на нее, Джослин яростно оскаливался и в глазах его тлела ненависть. И все из-за этой противной шлюхи Констэнс! Констэнс отбила Джоса у Бланш и у всех остальных женщин. Джослин, который всегда смеялся и пел, который ложился в постель сразу с тремя и всем доставлял удовольствие, теперь стал вроде священника, давшего обет безбрачия. Хотя недавно, как Бланш заметила, он начал с немалым интересом поглядывать на эту меченую дьяволом Розамунду.

А теперь она, Бланш, теряет и Рейна — большого, красивого, могущественного, богатого Рейна. И из-за кого? Из-за тощей, с короткими волосами, плоскогрудой девчонки, похожей на мальчишку. «Если бы мне пришлось носить мужскую одежду, — подумала Бланш, — никто бы меня не принял за мальчика. Но у Аликс совсем ничего нет в фигуре женского, и личико маленькое. Так почему Рейн вздыхает по ней? Она из того же сословия, что и я, не высокородная леди. И до появления девчонки в лагере я самолично обслуживала Рейна, и один раз — о какая это была прекрасная ночь! — я разделила с ним ложе. Но больше это наверняка не повторится, если, конечно, мне не удастся избавиться от девчонки».