Овечка в волчьей шкуре

— Вас что-то мучает? — Еще один странный вопрос.

— Нет, почему? — испугалась я.

— Анна Ивановна, кроме частых головных болей, есть ещё что-то?

— Что вы имеете в виду?

— Депрессия, сонливость?

— Нет, ничего такого… Я очень хочу ребенка, — брякнула я, глядя ему в глаза. — То есть я и мой муж, мы очень хотим ребенка. У меня были проблемы после аварии, я сейчас прохожу курс лечения у гинеколога, она интересовалась, как я себя чувствую, я пожаловалась на головные боли, и она направила меня к невропатологу, а он к вам.

— Да-да, я понял, — кивнул он. — Что ж, надеюсь, вы скоро станете мамой. — Улыбка у него вышла какой-то кривой, а я испугалась:

— Скажите, что со мной?

— В каком смысле? — поднял он брови.

— Это что, какая-то неизлечимая болезнь? Я могу умереть, да?

— К сожалению, мы все… как бы это выразиться… мы смертны, одним словом, но у вас столько же шансов дожить до глубокой старости, сколько у любого другого человека. Вы получили серьезную травму, а головные боли — её последствие. Будем надеяться, что они пройдут. — Он стал что-то писать в моей карточке, затем заполнил рецепт и протянул мне. — Всего хорошего.

— До свидания. — Я покинула кабинет, занятая своими мыслями. В коридоре я взглянула на часы. Через двадцать минут у Андрюши обеденный перерыв — если я возьму такси, то успею перехватить его у проходной.

Я приехала даже раньше, устроилась на скамейке, откуда были хорошо видны массивные двери, достала зеркало, подкрасила губы, рука с губной помадой неожиданно замерла, а я со странным чувством принялась разглядывать свое лицо. Короткий нос, пухлые губы с красивым рисунком, едва заметная ямочка на подбородке, высокий лоб, большие глаза медового цвета с темными крапинами ближе к зрачку. Муж говорит, глаза у меня рысьи, наверное, так оно и есть… Длинные волосы, темные брови и ресницы, прибавьте довольно смуглую кожу, в начале лета она выглядит так, будто я только что вернулась с курорта в тропиках. Косметикой я не пользуюсь, у меня и так слишком яркое лицо. Слишком яркое, слишком правильное, слишком красивое… Стоп, о чем это я? Допустим, мне делали пластическую операцию. Ну и что? Допустим, немного подправили то, что было отпущено мне богом… Как я выглядела раньше, какой я была? Хотя бы раз увидеть свое лицо… Что за глупости, вот оно, мое лицо. Я даже толком не знаю, была пластическая операция или нет, и нечего фантазировать.

Я торопливо убрала зеркало и в тот же миг увидела своего мужа, он как раз выходил из дверей, замер на крыльце и быстро огляделся. Он всегда так делает. Когда я обратила на это его внимание, он засмеялся и сказал, что это профессиональное. В Екатеринбурге муж работал в спецподразделении по борьбе с организованной преступностью, а здесь устроился охранником в Горводоканале. Конечно, работа для него совершенно неподходящая, но он утверждал, что она ему нравится, а главное — график позволял нам много времени проводить вместе. Официального обеденного перерыва у него нет, поэтому он не приезжает домой, а обедает в кафе, прямо напротив Горводоканала. Сейчас он направился туда.

— Андрей, — окрикнула я, он обернулся, а я бросилась ему навстречу.

Светлые, коротко стриженные волосы, крупные черты лица, темные очки. Казалось, лицо его высечено из гранита, впечатление усиливал высокий рост и сложение боксера-тяжеловеса (Андрей в самом деле занимался боксом, правда, довольно давно, он даже выиграл какое-то первенство. Жаль, что все его призы потерялись с тем контейнером). Андрей улыбнулся, увидев меня, снял очки, и лицо его мгновенно переменилось: ярко-синие глаза смотрели на меня с нежностью.

— Привет, малыш, — сказал он. — Ты откуда?

— Из больницы, — ответила я, хватая его за руку. — Пообедаем вместе?

Он торопливо взглянул на часы, а потом перевел взгляд на стоянку, где была наша машина.

— Давай-ка домой.

— Там только пельмени, — предупредила я. — Я с десяти утра в больнице и…

— Я обожаю пельмени, — кивнул он, и через пять минут мы уже выезжали на проспект. — Ты была у врача? — спросил он.

— Да.

— Есть новости?

— Пока нет… — Я неожиданно смутилась, отвела взгляд, Андрей повернулся, весело подмигнул и поцеловал меня в висок.

— Все будет хорошо, — сказал он уверенно.

— Врач то же самое говорит…

— Вот видишь.

Мы въехали во двор и вскоре тормозили у подъезда, лифт не работал. Бегом мы поднялись на второй этаж, Андрей распахнул дверь, втолкнул меня в прихожую и торопливо обнял.