Двадцать лет спустя

– Это правда, сударь, только эти восемь человек никогда не схватили бы их, если бы не призвали к себе на помощь два десятка солдат из королевского итальянского полка, стоявшего в городе гарнизоном; так что друзья ваши были буквально подавлены числом врагов.

– Значит, они арестованы? – спросил Атос. – Вы не знаете за что?

– Нет, сударь, их тотчас же увезли, и они ничего не успели сказать мне. Только когда они уже ушли, я, перетаскивая два трупа и пять или шесть человек раненых, нашел на месте битвы этот обломок шпаги.

– А с ними самими ничего худого не случилось?

– Нет, сударь, кажется, ничего.

– Ну что же, – сказал Арамис, – можно хоть этим утешиться.

– Не знаете ли вы, куда их повезли? – спросил Атос.

– По направлению к Лувру.

– Оставим здесь Блезуа и Гримо – они возвратятся завтра в Париж с нашими лошадьми, а сами возьмем почтовых, – сказал Атос.

– Да, конечно, возьмем почтовых, – согласился Арамис.

Пока ходили за лошадьми, всадники наскоро пообедали, после чего тотчас отправились в Лувр, надеясь получить там какие-нибудь сведения.

В Лувре был только один трактир, где приготовляли уже тогда ликер, славящийся и поныне.

– Заедем сюда, – сказал Атос. – Я уверен, что д’Артаньян сумел оставить там какой-нибудь знак.

Они вошли в гостиницу и, подойдя к буфету, спросили два стаканчика ликера, как это, без сомнения, сделали и Портос с д’Артаньяном. Прилавок буфета был покрыт оловянной доской, на которой было нацарапано толстой булавкой:

Рюэй, Д.

– Они в Рюэе! – сказал Арамис, увидевший эту надпись.

– Так едем в Рюэй, – сказал Атос.

– Это все равно что лезть прямо в пасть волку, – возразил Арамис.

– Если бы Иона был мне таким другом, как д’Артаньян, – сказал Атос, – то я последовал бы за ним даже во чрево кита, и вы сделали бы то же, Арамис.

– Положительно, дорогой граф, мне кажется, что вы думаете обо мне лучше, чем я того стою. Если бы я был один, не знаю, отправился ли бы я в Рюэй, не приняв особых мер предосторожности. Но куда вы, туда и я.

Они взяли лошадей и двинулись в Рюэй. Атос, сам того не сознавая, дал Арамису прекрасный совет. Депутаты парламента только что прибыли в Рюэй для знаменитого совещания, которое, как известно, продолжалось три недели и привело к тому жалкому миру, результатом которого был арест принца Конде.

Рюэй был наводнен парижскими адвокатами, президентами суда, всевозможными стряпчими, а со стороны двора туда прибыли дворяне и гвардейские офицеры. Поэтому в такой толпе нетрудно было затеряться любому, кто не хотел быть узнанным.

Кроме того, благодаря совещанию наступило перемирие, и никто не решился бы арестовать двух дворян, будь они даже главарями Фронды.

Обоим друзьям тем не менее казалось, что все заняты вопросом, который волновал их самих. Вмешавшись в толпу, они рассчитывали услышать что-нибудь о д’Артаньяне и Портосе, но оказалось, что все были заняты только изменением статей закона. Атос был того мнения, что надо идти прямо к министру.

– Друг мой, – возразил на это Арамис, – то, что вы говорите, – прекрасно, но берегитесь; мы в безопасности только потому, что нас здесь не знают. Если мы чем-нибудь обнаружим, кто мы такие, то сразу попадем вслед за нашими друзьями в каменный мешок, откуда нас сам дьявол не вызволит. Постараемся соединиться с ними иным путем. По прибытии в Рюэй они, вероятно, были допрошены кардиналом, а затем отосланы в Сен-Жермен. Они не в Бастилии, так как Бастилия теперь в руках фрондеров и комендант ее – сын Бруселя. Они не умерли, потому что смерть д’Артаньяна наделала бы слишком много шуму. Что касается Портоса, то, по-моему, он бессмертен, как бог, хотя и менее терпелив. Поэтому не будем приходить в отчаяние. Останемся в Рюэе: я убежден, что они здесь. Но что с вами? Вы побледнели?

– Помнится, – ответил Атос дрогнувшим голосом, – что в рюэйском замке Ришелье приказал устроить ужаснейшую подземную темницу.

– О, будьте спокойны, – сказал Арамис, – Ришелье был дворянин, равный нам по рождению и выше нас по положению. Он мог, как король, снести с плеч голову любому из первых сановников. Но Мазарини – выскочка и способен, самое большее, хватать нас за шиворот, как полицейский. Успокойтесь, мой друг, я уверен, что д’Артаньян и Портос в Рюэе и целы и невредимы.

– В таком случае нам надо получить от коадъютора разрешение участвовать в совещании, и тогда мы сможем остаться в Рюэе.