Те же и Скунс – 2

Медички благоговейно помалкивали.

– А ну стой! Ты что творишь, гад!.. – неожиданно зарычал Коля. – Тебя что, вчера с курсов для малограмотных выгнали?!

– Коленька… – испугалась Наташа. А гений, чьё терпение наконец лопнуло, развернулся вместе со стулом и яростно завопил:

– Да катись ты на хрен отсюда!.. «Мне сбоку видно всё», да?.. Я бы посмотрел, как ты сам бы с этой дурой управился!..

Коля не остался в долгу:

– Да небось. У меня хоть весь ум в волосы не ушёл. Объяснил бы, как надо, так ведь всё равно не поймёшь..

Гений покрылся мухоморными пятнами… и вдруг шваркнул клавиатуру ему прямо на грудь:

– Ну, валяй, покажи класс!.. Слабо?!! Коля дико посмотрел на экран. Потом на собственную безвольную руку в двух сантиметрах от клавиш… И страшно напрягся всем существом, приказывая пальцам двинуться вперёд. Достать. Дотянуться…

Пальцы вздрогнули, сдвинулись и поползли. Мучительно-медленно поползли к клавишам, которых девять месяцев не касались…

Он взмок от усилия, пока бесконечно долго набирал правильную команду. За это время успело произойти многое. Врачиха молча и ловко закатала ему рукав на левом плече, стиснула остатки мышцы и воткнула шприц, который, оказывается, с самого начала держала наготове в кармане. Сестра исчезла за углом, тут же выкатила целый стеллаж всякой аппаратуры и принялась налеплять электроды Коле на руки и грудь. Когда на пост влетел неизвестно кем вызванный Ассаргадон, Коля как раз нажимал «ввод», причём гений придерживал клавиатуру, чтобы ему было удобней. Экран дисплея моргнул и засветился победной радугой «Windows». Коля сморгнул с ресниц пот и хрипло потребовал:

– Мышь!..

Дальнейшие часа полтора или около этого слились для Наташи во что-то невнятное и сплошное. Она смутно помнила, как гений закладывал волосы за уши и деликатно помогал её брату, в восторге следя за работой настоящего мастера, а потом, когда Коля разрешил ему вернуться за спасённый компьютер, себя же позволил наконец увезти для дальнейших медицинских мероприятий, – гений посмотрел на Наташу, широко улыбнулся ей и заговорщицки подмигнул. Только тут она всё поняла, всплеснула руками и отчаянно разревелась – чтобы немедленно оказаться в уютных объятиях «эстонского националиста». Беловолосый гигант увёл её на диван и стал гладить по головке, давая всласть отреветься.

Довольный Ассаргадон вышел к ним с видом киношного хирурга, который появляется из операционной с хрестоматийным: «Жить будет!..» Наташа бросилась ему навстречу и увидела, что он вертел на пальце знакомые ключи от «Лесника». Он протянул их Эйно Тамму:

– Съезди, пожалуйста, с Наташенькой в Пушкин за мамой. Пора уже её серьёзно обрадовать…

И тут Наташа сделала нечто такое, чего ещё сегодня утром ни в коем случае не могла бы от себя ожидать. Она стремительно обняла Ассаргадона за шею и крепко поцеловала его в смуглую щёку. Потом страшно смутилась и удрала по коридору следом за Эйно, оставив ассирийского принца медленно, но блаженно краснеть.

Блаженны нищие…

Валентин Кочетов лежал в неудобной узкой дыре и от нечего делать поглаживал ствол маленькой бесшумной винтовки. В одном ухе у него сидело крохотное устройство, каждые десять секунд издававшее негромкий писк определённого тона. Когда тон изменится, это будет означать, что «объект» миновал площадь Победы и полным ходом движется к аэропорту. Новое изменение тона – вышел из автомобиля и вот-вот появится в поле зрения…

Дальнейшее было предопределено.

«Объект» с охранниками и свитой приблизится к стойке, где регистрируют пассажиров, вылетающих в Архангельск рейсом таким-то. Какого хрена финансисту Микешко понадобилось в Архангельске, когда конечной целью его поездки были Багамские острова, Валентин не знал и знать не хотел. Его интересовали только технические стороны дела. Если бы Микешко надумал сразу отвалить за кордон – в Пулкове-2 маленький вестибюль и кругом тьмущие тьмы иностранцев. Ну никаких условий для нормальной работы. А если бы «объект» намыливался в Москву – опять же отдельный вход и всё впритык, всё на глазах у народа… То ли дело здесь! Громаднейший зал, мельтешение, суета, красота.

Полное благолепие.

Правду сказать, Валентин отлично бы справился и в Пулкове-2, и в московском терминале. Но грех жаловаться, если тебе облегчают задачу.

…У стойки наперерез «объекту» устремится классический командированный с портфелем и чемоданом. Вполне возможно, что вскоре после этого у него начнут проверять документы и он окажется университетским биологом – из тех сумасшедших, которые ещё таскаются по северам, на свои деньги вылавливая в Белом: море каких-то мерзких рачков. Но это потом, а пока он ни в коем случае не захочет пропускать «буржуина» без очереди. Это страховка для Валентина. Всё рассчитано таким образом, чтобы «объект» повернулся кругом и дал как следует себя рассмотреть. Перестраховщики… Валентин был мастером. Он узнал бы «объект» и в профиль, и сзади. Уже не говоря про анфас. Средний рост, преждевременная полнота, редеющие русые волосы, в которых так и не успеет оформиться лысина… Одутловатая бледная физиономия, сильные очки, несколько неуклюжие, медлительные движения…