Там, где лес не растет

– Эй, деваха, – окликнул Ёрш. – Палку-то брось, здесь две есть, краше твоей! – Эория не ответила, и он со смехом добавил, кивнув на Коренгу: – Или ему несёшь, неспособному?..

У него наверняка было припасено ещё много всяких гадостей и уязвлений, но явить этот запас судьба ему не судила. Коренга успел мимолётно удивиться, как это Ёрш, вроде опытный боец, не распознал надвигавшейся смерти. Между тем дочь Двадцатибородого сделала ещё шаг, и Ёрш с ругательством отскочил: палка Эории взвилась над головой. Между прочим, издав свист, какого не всякий раз добиваются в замахе от железного лезвия.

Ёрш потратил несколько мгновений, распутывая ремешок на ножнах с мечом. Он не освободил его загодя, поскольку не предполагал, что меч придётся пускать в ход… или племя Берега разучилось не только чтить кунсов Старшего Рода, но и вязать настоящие сегванские узлы, изобретение предков?

Пока он дёргал непослушные концы ремешка, Перекат вскинул лук…

…И стрела, пущенная в упор, лишь снесла с ореховой палки длинную полосу луба. Коренга снова начал дышать, а вторую стрелу Перекат пустить уже не успел. Если бы удар Эории пришёлся прямо в голову, обозный охранник умер бы на месте, но крепкая кибить лука чуть отклонила удар, так что палка всего лишь расплющила ему ухо и сломала ключицу. Перекат с дурным воплем выронил лук и припал на колено, словно собирался заново подать ей кольцо, а Эория уже разворачивалась навстречу Ершу, наконец-то сбросившему ножны с меча, её палка уходила в новый замах, чиркнув при этом Перекату по роже и свернув на сторону нос.

Меч Ерша взметнулся навстречу, два клинка, железный и деревянный, встретились в воздухе и скользнули один но другому, и Коренга опять чуть не умер при мысли о руках Эории, о её пальцах, не защищённых ни крестовиной, ни боевыми рукавицами, но ужас длился мгновение, потому что для воина нет лучшей защиты, чем его мастерство. Ёрш ходил с купеческими обозами, а Эория – на боевой «косатке», и, уж верно, Сквиреп Чугушегг без устали натаскивал дочку, чтобы не стыдно было перед людьми! Над озером прокатился ещё один мужской вопль, меч Ерша улетел в воду, а сам он, стоя на четвереньках, прижимал к животу вдребезги разбитую кисть. Эория крутанулась, деревянный меч вколотил в землю голову Переката, зачем-то тянувшегося к своему луку. Ёрш у неё за спиной перестал орать и вскочил на ноги, в его здоровой руке блеснул нож, но у Эории и на затылке были глаза. Не поворачиваясь, она прянула навстречу и вниз, проходя сквозь удар и выставляя конец палки, служивший рукоятью… Он пришёлся Ершу то ли в живот, то ли ещё чуть пониже. На сей раз Ёрш даже не закричал. Скорчился у Эории под ногами, начал грызть сосновые иголки и невкусную сухую траву…

Коренга выехал на берег на спине у Торона, пряча за его крыльями свою жалкую наготу. Эория молча стояла над поверженными и не глядела в его сторону, пока он ладонями сгонял с себя воду и торопливо влезал обратно в одежду.

ГЛАВА 46

Советы со стороны

Остаток дня для Коренги ничем не ознаменовался. Эория по-прежнему молча сопроводила его обратно в стан, после чего сразу ушла. Коренга слышал издали её голос: она спрашивала кого-то, как найти Кайрагелла. Должно быть, она хотела рассказать о случившемся. Так было принято на Островах, где сотворивший кровопролитие сразу держал путь к ближнему жилью и выкладывал людям всё без утайки; тех, кто пытался сокрыть свои дела, сегваны отказывались чтить за воинов и свободных людей.

Эория вновь появилась только после полудня и ничего не стала рассказывать о том, где была. Она вовсе не сказала Коренге ни единого слова. Уселась поодаль на бревне и стала обдирать от коры ветку, которую принесла с собой. Это была уже не палка-меч, посрамившая железный меч Ерша, – просто прямая ветка с развилиной на конце. Коренга долго следил, как Эория придирчиво рассматривала эту рогулину, как тщательно закругляла лезвием торцы, и наконец безнадёжно спросил:

– Госпожа надумала сделать пращу?..

Хотя, по его мнению, палка была для этого толстоватой.

Сегванка опять ничего ему не сказала, даже не посмотрела в его сторону. Молча повернулась спиной – и продолжала работу.

Коренга печально призадумался и решил, что понимает, отчего она стала так вести себя с ним. Действительно, кого один раз поймали на лжи, тому ни в чём нет больше веры. Как Эория глядела на него, передавая кольцо с руки, когда вверяла себя его покровительству и защите!.. Коренга уже знал, что будет вспоминать этот взгляд как едва ли не самое светлое, что ему в жизни выпало испытать. Выпало – и минуло, и не повторится, не заслужил.