— Не испорти макияж. — Он протянул ей полотенце. — Премьер-министр и все такое.
Она осторожно промокнула глаза.
— Станкич был в Эстгоре, — сказал Харри. — Ты отвезла его туда?
— О чем ты говоришь?
— Он был там.
— С чего ты взял?
— Запах.
— Запах?
Харри кивнул.
— Сладкий, парфюмерный запах. Первый раз я учуял его, когда открыл Станкичу дверь Юновой квартиры. Второй — в Приюте, в его комнате. И третий — когда сегодня утром проснулся в Эстгоре. Запах въелся в шерстяное одеяло. — Он смотрел Мартине прямо в глаза. — Где Станкич, Мартина?
Она встала.
— Думаю, тебе пора идти.
— Сперва ответь.
— Я не обязана отвечать, потому что ничего не сделала.
Мартина была уже у выхода из комнаты, Харри догнал ее, заступил дорогу, взял девушку за плечи:
— Мартина…
— Мне надо успеть на концерт.
— Он убил одного из ближайших моих друзей, Мартина.
Лицо ее было замкнутым, жестким, когда она сказала:
— Наверно, не стоило становиться у него на пути.
Харри опустил руки, будто обжегся.
— Ты не можешь позволить ему вот так просто убить Юна Карлсена. Как насчет прощения? Вроде бы у вас принято прощать?
— Ты веришь, что люди могут измениться, — сказала Мартина. — А я не верю. И не знаю, где Станкич.
Харри посторонился, она прошла в ванную и заперлась там. А он так и стоял.
— И ты ошибаешься насчет того, как у нас принято, — громко послышалось из ванной. — Речь не о прощении. Мы такие же, как все. Речь о спасении, верно?
Несмотря на мороз, Рикард вышел из машины и стоял прислонясь к капоту. Харри мимоходом кивнул ему, но ответа не получил.
Глава 32
Вторник, 22 декабря. Исход
На часах уже половина седьмого, но в убойном отделе кипит работа.
Улу Ли Харри застал возле факса. Бросил взгляд на поступающее сообщение. Отправлено из Интерпола.
— Что происходит, Ула?
— Гуннар Хаген обзвонил всех и вызвал в отдел. Здесь поголовно все. Будем брать этого, который убил Халворсена.
В голосе Ли сквозила решимость, которая, как Харри подсказала интуиция, отражала настроение, царившее этим вечером на седьмом этаже.
Харри прошел к Скарре. Тот стоял у стола и быстро, громко говорил в телефон:
— Мы можем устроить тебе и твоим ребятам большие неприятности, очень большие, Аффе. Если ты не поможешь и не пошлешь своих на улицу, то мигом окажешься на первом месте в нашем разыскном списке. Ясно? Итак, хорват, среднего роста…
— Волосы светлые, собраны в хвостик, — сказал Харри.
Скарре поднял голову, кивнул начальнику.
— Волосы светлые, собраны в хвостик. Если что, сразу звони. — Он положил трубку. — Прямо как на войне, всех мобилизовали для участия в операции. Впервые вижу такое.
Харри хмыкнул.
— Есть что-нибудь насчет Юна Карлсена?
— Ничего. Правда, его подруга, Tea, сказала, что они договорились встретиться вечером в Концертном зале. У них места в ложе для почетных гостей.
Харри взглянул на часы.
— У Станкича еще полтора часа, чтобы сделать свое дело.
— Это как же?
— Я звонил в Концертный зал. Все билеты распроданы еще четыре недели назад, и без билета внутрь никого не впускают, даже в фойе. Иными словами, если Юн войдет в Концертный зал, он в безопасности. Позвони в «Теленор», узнай, работает ли сегодня Туркильсен и может ли он отследить мобильник Карлсена. Да, позаботься, чтобы возле Концертного зала было достаточно полицейских, с оружием и с ориентировкой. Потом позвони в канцелярию премьер-министра и предупреди насчет усиленных мер безопасности.
— Я? — Скарре опешил. — В… канцелярию премьер-министра?
— А то, — сказал Харри. — Ты же теперь большой мальчик.
У себя в кабинете Харри набрал один из шести телефонов, какие помнил наизусть.
Пять остальных были — телефон Сестрёныша, родительского дома в Уппсале, мобильника Халворсена, домашний номер Бьярне Мёллера и уже отключенный номер Эллен Ельтен.
— Ракель.
— Это я.
Он услышал, как она выдохнула:
— Я так и подумала.
— Почему?
— Потому что думала о тебе. — Она тихонько засмеялась. — Так-то вот. А что?
Харри зажмурился.
— Я мог бы завтра повидаться с Олегом. Я ведь обещал сказать когда.
— Отлично! Олег обрадуется. Ты заедешь за ним? — Чувствуя, что он медлит, она добавила: — Мы одни.