В погоне за бурным сексом

— А ты?

— И я… Я не вытерпела. Я хотела, чтобы он замолчал. А этот нож лежал на столе. Не знаю, как он подвернулся мне под руку. Но я его схватила и ударила Диму.

— Так ты его убила?

— Бог с вами! — испугалась Маня. — То есть да, сначала я так и подумала.

— Почему? Ты так сильно его ударила?

— Нет. Мне так не показалось.

— Тогда почему ты сочла своего мужа мертвым?

— А что я должна была подумать? Опыта в подобных делах у меня маловато. Я ударила его ножом. Он не упал. И тогда я огрела его по башке. И…

— И что?

— Он лежал на полу. В крови и бледный. Вот я и решила, что он умер.

— И позвонила мне? — спросила у девушки Кира.

Маня подавленно кивнула.

— Твой телефон я записала на бумажке и положила возле телефонного аппарата. Хотела потом переписать в записную книжку, но не успела. А когда все это случилось… я побежала к телефону. Но все другие телефоны из памяти выветрились. А твой номер лежал прямо перед носом.

— И ты мне позвонила, — повторила Кира.

— Ну да. А пока я звонила, Дима очнулся и напал на меня. Видите!

И Маня задрала на животе футболку. Как раз на уровне сердца у нее на груди алела длинная царапина. Не слишком глубокая. Но ее края были аккуратно скреплены металлическими скобками.

— Хорошо, что нож зацепился за медальон и пошел вкось, а не вглубь, — пожаловалась Маня. — Ниночкина мама — врач. Так она сказала, что Дима мог меня запросто убить. Что мне потрясающе повезло. Она даже пошла и за меня свечку в церкви поставила.

— А что же ты, раз Дима пытался тебя убить, не подала на него заявление в милицию?

Маня покраснела.

— А что, если бы он в свою очередь подал на меня? Я ведь тоже не без греха.

В общем, ситуация сложилась двусмысленная. И Маня справедливо решила, что жаловаться в милицию ей не с руки. Вряд ли менты одобрят, что она первой начала кровопролитие. И будут совершенно правы. А еще они мужчины. И изобразят дело так, что она сама во всем виновата. Готовит скверно, вести себя не умеет, воли много взяла, да еще и с ножом на человека, на законного мужа, кидается. Такой оправдания нет. В тюрьму ее!

— И вместо милиции ты решила отправиться в путешествие?

— Ну да. Путевки все равно были уже куплены. И я решила: сплаваю, успокоюсь. Дима за это время тоже поразмыслит. И мы сумеем найти выход из сложившейся ситуации как взрослые люди.

— Выход, я так понимаю, это развод?

— Конечно! — воскликнула Маня. — Неужели вы думаете, что я стану жить дальше с человеком, которого настолько ненавижу, что готова была убить?

Спору нет, Маня в самом деле была девушкой с тонкой нервной организацией. Встречались подругам особы попроще, которые сначала тыкали в любимого ножом или топором, а потом радостно праздновали, что он остался жив. При условии, разумеется, что он оставался жив. А Маня не такая. Совсем не такая.

— Значит, развод, — пробормотала Леся. — А Дима был готов к разводу?

— В том-то и дело, что нет! Не хотел — наотрез!

— А ты настаивала?

— Я даже в суд заявление уже подала! Правда, не знаю, не погорячилась ли я. Может быть, Дима согласился бы просто пойти в ЗАГС. Не знаю. Но одно могу сказать точно: жить с ним под одной крышей после того, что между нами произошло, я не смогу.

— И ты убежала?

— А что мне было делать? Он схватил тот же нож и кинулся за мной. Ой, девочки, какой он был страшный. Я чудом ускользнула в другую комнату. А оттуда на улицу.

— Через окно?

— Да. И побежала к своей машине.

— Кого-нибудь видела по дороге?

Маня искренне удивилась.

— Кого я могла видеть? Ночь была. Никого не видела.

— Чью-то тень?

— Нет.

— А в гости вы в тот вечер кого-нибудь к себе ждали?

— Вы с Лесей у нас были в тот день, — напомнила Маня.

— Это раньше. А потом?

— Потом никого! Говорю же, ночь уже была! А почему вы спрашиваете?

— Потому что после того, как ты удрала, к вам в дом пришел некто третий, кто едва не прикончил твоего мужа. Ты хоть знаешь, что он сейчас в больнице загибается?

И пока Маня открывала и закрывала рот, становясь при этом до ужаса похожей на аквариумную рыбку, подруги прислушались. Вода в душе перестала течь. И через мгновение в каюте появилась завернутая в махровую простыню Ниночка. Некоторое время она с легким недоумением смотрела на подруг. А затем недоумение у нее на лице заметно сгустилось. И по мере того как Ниночка оглядывала одетых в униформу подруг, на ее лицо набежала тень, мрачная и тяжелая, словно июльская туча.