Неполная дура

На одной фотографии их было пятеро. Три мальчика и две девочки. Они стояли рядышком и казались клонами друг друга. Самый старший мальчик уже ходил в школу. Он был одет в страшненькую синюю форму — курточку и брючки, являющиеся обязательными для всех детей Советского Союза. На его лице застыло выражение сосредоточенного внимания. И Мариша подумала, что это мальчик очень горд тем, что он уже школьник, а братья и сестрички еще малявки.

Этого мальчика Мариша разглядывала долго. Что-то в его лице казалось ей смутно знакомым. Но вот что? Остальные дети были погодками. Самой младшей крохе от силы исполнилось два годика. Но она выглядела самой счастливой и беззаботной.

Мариша отложила эту фотографию в сторону. И взялась за следующие. Там были запечатлены все те же детишки, только уже не все вместе и не столь официально. Были снимки, где светловолосый мальчик украдкой лакомится смородиной прямо с куста. Был снимок девочки, которая старательно стирала собственные малюсенькие носочки в таком же маленьком тазике. Был снова старший мальчик в обнимку с огромным дворовым псом, сидящим возле будки. Мальчик обнимал пса за мощную, покрытую густой шерстью, шею. Ребенок смеялся, пес добродушно махал хвостом. Повсюду лежал снег.

Эта фотография позволила Марише думать, что жила семья где-то за городом. Но на деревенских дети похожи не были. Слишком часто они сидели с книжками. Да и другой живности кроме дворового пса на фотографиях не было.

— Очень странно, — пробормотала Мариша. — Зачем Стелле понадобилось прятать эти старые фотографии в тайнике? В чем их ценность?

Мариша вздохнула, потерла уставшие глаза и принялась просматривать снимки по второму разу.

— Нет, не понимаю, — вздохнула она наконец. — Обычные детские снимки. Причем не слишком хорошего качества. Мой дядя раньше делал такие же.

Она перевернула фотографии и придирчиво изучила тыльную сторону. Увы, никаких надписей. И качество бумаги не позволяло думать, что под ней имеется еще какой-нибудь второй слой с тайными записями. Дешевая бумага, обычные фотографии, не слишком богатая семья, живущая, скорей всего, в собственном доме за городом.

К тому же ни один ребенок на фотографиях не был похож на Стеллу. В этом Мариша была уверена на все сто процентов. Пухлая пышечка может превратиться в длинноногую красавицу. Можно потом перекрасить волосы и изменить с помощью контактных линз цвет своих глаз. Но невозможно изменить конституцию и невозможно изобразить то, чего нет и не будет в помине. Итак, Стеллы на фотографиях не было, это Мариша поняла совершенно твердо.

— Зачем Стелле понадобились чужие фотографии?

В том, что на фотографиях были запечатлены братья и сестры, Мариша тоже почти не сомневалась. Детишки были стройными, тонкокостными и в то же время подвижными и с хорошо развитыми мышцами. Волосы у них были скорей светлыми. Хотя на черно-белых фотографиях точно определить их цвет было бы затруднительно.

— И ни одного взрослого, — задумчиво пробормотала Мариша.

Обычно родители, дядюшки и тетушки, бабушки и дедушки просто обожают фотографироваться с детьми. Но на этих фотографиях взрослых не было даже на заднем плане. Но не могли же маленькие дети жить одни? Или у Стеллы нарочно были отобраны только те фотографии, где не было взрослых. Что это? Случайность или чей-то умысел? И кто, черт возьми, оставил Стелле эти фотографии? И Мариша сдалась.

— Утро вечера мудреней, — сказала она, когда окончательно почувствовала, что в глаза у нее словно по ведру песка насыпали.

Так ничего и не поняв, Мариша отбросила фотографии в сторону и забралась в постель. Решив, что завтра она отнесет фотографии подругам. И посоветуется с ними. Последней мыслью, когда Мариша засыпала, было то, где же, когда и у кого из своих знакомых она могла видеть черты лица старшего по возрасту мальчика — школьника с неизвестной фотографии? Что-то очень знакомое все время крутилось в голове. Какой-то образ, который никак не удавалось зацепить сознанием. И Мариша так и заснула с мыслями об этом неизвестном ей ребенке.

Глава одиннадцатая

И во сне он ей приснился. То есть, может быть, это был другой ребенок. Но он шел по полю совершенно один, без братьев и сестер. Выглядел он при этом таким растерянным, жалким и маленьким! Марише стало его жаль просто до слез. К тому же она видела, что ребенку очень неуютно в том месте, куда он попал. Она попыталась догнать и обнять его во сне и внезапно обнаружила, что ребенок вырос и стал уже совсем взрослым. Выше ее. Но вот его лица Мариша рассмотреть так и не сумела. А когда попыталась привлечь к себе его внимание, то проснулась.