Возвращение блудного бумеранга

Рассеянно поблагодарив девушку, она вышла из гостиницы.

— Ну что?

— Сергей находится в Грузии уже три дня.

— Да ты что? — ахнула Леся. — Страх-то какой!

— Правильно боишься, — кивнула Кира. — Ведет он себя буйно. Администрация гостиницы даже подумывает о том, чтобы отказать ему. Кстати, куда он побежал? Девочки, вы видели?

Леся с сомнением покачала головой.

— Ты же не будешь его искать. Кира, этот человек опасен!

— Знаю. Но не нам, а в первую очередь Ане и ее семье.

— Он от них отстанет!

— С чего ты взяла?

— Давид навешал ему таких плюх, что мало не показалось.

Но Кира считала иначе. Типам вроде Сергея несколько оплеух только должны придать энергии. И теперь он был опасен вдвойне, если не втройне.

— Куда он побежал?

— Туда, — неохотно показала Леся. — За угол. Кажется.

— За ним!

Но за углом Сергея и след простыл. То ли он убоялся встречи с патрульной машиной — после недавнего выхода на свободу ему такая встреча была совсем не с руки, — то ли у него возникли другие и неотложные дела, только он удрал. И где его искать теперь, подруги понятия не имели.

— Ну, и шут с ним! Надеюсь, после сегодняшней драки он станет благоразумней. Сразу не полезет к Ане.

— Девочки, — тоскливо произнесла Тамара. — А как же все-таки быть со мной?

— А что с тобой?

— Вы обещали помочь мне поискать Сандрика.

— Обещали, будем искать.

— Пошли.

— Нет, — насупилась Тамара, — если я вам мешаю, то я могу и одна.

— Пошли, тебе говорят!

— А… А Сергей?

— Никуда этот Сергей не денется. Если я хоть немного разбираюсь в людях, то мы о нем еще услышим! И не один раз! А твоего Сандрика лучше сцапать побыстрей.

Тамара просияла. Ей явно не хотелось тащиться к неизвестному подругам Сандрику одной. Она быстро пошла вперед, Кира с Лесей за ней еле успевали.

— И куда мы сейчас?

— К тете Изольде.

Леся вздрогнула и замерла. Тетю Изольду еще вчера увезли в морг.

— Ой! Я не хочу туда!

— Да нет! — усмехнулась Тамара. — Не в морг. Мы идем к ней домой.

— А-а-а… Домой — это другое дело. Домой — это другое дело.

— У тебя есть ключи от ее квартиры?

— Нет. Но нам и не нужно. Мы не будем заходить в квартиру. Там в соседнем флигеле живет один приятель Сандрика. Он может знать, где его искать.

И Тамара повела своих новых подруг вперед. Похоже, она ориентировалась в Тбилиси. Во всяком случае ни разу не сбилась и даже не задумалась, куда идти дальше.

Тетя Изольда жила в старой части города. Ее дом представлял собой трехэтажное строение, расположенное прямоугольником, с мощенным камнем двориком в центре. Там стоял большой деревянный стол, возле которого сидела парочка стариков и играли детишки. Мощные старые виноградные лозы поднимались по деревянным опорам, создавая во дворе тень и давая в конце лета чудесные ягоды.

— Вон ее окна, — указала Тамара на второй этаж. — А вот окна Норика — приятеля Сандрика.

Норик жил на первом этаже. И оказался дома. При виде Тамары он ничуть не обрадовался, хотя в квартиру пустил.

— Что у вас еще случилось? — сердито спросил он у девушки. — Снова на Сандрика вы с Изольдой бочку катите?

— Норик, ты знаешь, где его искать. Скажи нам!

— Еще чего! Не знаю и не скажу!

— Скажи! Дело очень серьезное!

— У вас всегда серьезные дела. Ко мне уже сегодня с утра пораньше двое ментов приходили. Не ты постаралась?

— Я! — призналась Тамара.

— Так я и знал! Вас с теткой Изольдой послушать, так хуже Сандрика на свете человека нету!

— А то нет?

— Нет! Подумаешь, взял парень из дома какую-то дребедень, а вы его уж в уголовники записали!

— Он взял ее без спроса! — вскипела Тамара. — И ты прекрасно знаешь, что так было не один раз и не два!

— Что же Сандрик еще из дома унес?

— Я не знаю точно. Но тетя Изольда говорила, что у нее пропало много ценных вещей!

— Ничего он не брал! А твоя тетка просто выжившая из ума старая дура! Обвинила парня черт знает в чем.

— Не смей так говорить о моей тете Изольде! Ты хоть знаешь, что ее уже нет в живых?

Норик замер с открытым ртом.

— Как? Как нет? А что с ней случилось? Померла? Сердце прихватило? Странно, на сердце она вроде бы не жаловалась. И вообще, ни на что не жаловалась.

— Она не болела, Норик.

— Нет? А что тогда?