Правила жаркого секса

— Может быть, напротив, — возразила Кира. — Настолько хорошее, что девушкам расставаться с ними не хочется.

В ответ молоденькая продавщица так цинично хмыкнула, что Кире стало даже как-то не по себе.

— Как же! — заявила ей девица. — Так только в сказках бывает. А жизнь, — тут девочка совсем не по возрасту тяжело вздохнула, — жизнь — это вам не сказка.

Кира молчала, основательно подавленная таким сообщением.

— Так вы про этих девушек слушать будете или нет? — вывел ее из задумчивости голос продавщицы. — Я ведь вам десять раз повторять не буду. У меня покупатели есть.

— Да, да! — встрепенулась Кира. — Я слушаю.

Так вот, то была иномарка. Цвет и в самом деле серебристый. Регистрационные номера питерские. И сами парни не из наших. Один блондин, очень симпатичный. Другой с обычными такими волосами, типа шатен, только они у него очень коротко подстрижены. Одеты были в хорошие трикотажные футболки и светлые брюки. Но если сказать честно, когда они переставали улыбаться и зубами сверкать, то рожи у них хорошего кирпича просили. Так что, если хотите знать мое мнение: я к таким на километр не подойду. И не удивлюсь, если ваших знакомых найдут не скоро, если вообще найдут. Снабженная такой информацией, Кира почувствовала себя окончательно разбитой и уничтоженной. Расследование упорно не клеилось. Трупы и похищенные девушки множились, а вот кончик ниточки, ухватившись за который можно было распутать весь чудовищно запутанный клубок, так до сих пор и не мелькнул.

— И что мы имеем? — произнес Олег, когда, вернувшись, Кира доложила о своем разговоре с цветочницей. — Наследницы уехали на серебристой иномарке с питерскими номерами в сопровождении двух мужчин. Уехали добровольно. Но тем не менее с тех пор их в Луге никто не видел.

— Верно, — кивнула Кира. — Прямо голова кругом. Толик с Алёной удрали, мать Галины до дома не доехала…

— Кстати, насчет матери Галины — это легко можем проверить! — воскликнул Дима. — Времени прошло порядочно, может быть, уже и доехала.

По дороге Олег с Димой расспрашивали Киру о том, кто такие Алёна с Толиком. И какое отношение они имеют ко всей этой истории.

— Похоже, что от визита к супруге нашего уважаемого доктора Семена Голиафовича нам все-таки не отвертеться, — заключил наконец Олег. — Если она знала о том, что у мужа есть молодая любовница, то, возможно, она знает и еще кое-что о ее кончине.

— Решено, после матери Галины едем прямо к жене этого Голиафа, — сказал Дима.

При этом ни один из них не обратил внимания на сидящих на заднем сиденье подруг. Словно их тут вовсе не было. Подобное отношение к их сиятельным персонам оскорбило девушек чрезвычайно. И терпеть они не собирались.

— А вот мне интересно, с чего это вы тут так раскомандовались? — сердито нахмурившись, произнесла наконец Кира, обращаясь к затылкам Олега и Димы.

— Можно подумать, это ваше собственное расследование, — добавила Леся. — Если уж влезли в чужое дело, то извольте с нами согласовывать свои решения.

Молодые люди сконфуженно, как показалось подругам, переглянулись. А потом покаянными голосами извинились за свое поведение.

— Никогда больше, — льстиво, но с долей ехидства заглядывая в глаза Леси, произнес Дима, — никогда впредь ничего похожего больше не повторится.

— Очень на это надеюсь! — все еще сердясь, буркнула в ответ девушка, при этом ни капли не сомневаясь, что подобное все же повторится, и к тому же не один раз.

Что она, мужчин не знает? Командовать и распоряжаться бедными женщинами — это у них в крови. Никакими упреками не вытравишь. Однако в качестве наказания Олега с Димой девушки для разговора с матерью Галины с собой не взяли.

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

На этот раз женщина оказалась дома. И, услышав, что незнакомые ей молодые девушки приехали побеседовать об отношениях ее погибшей дочери и главврача санатория, в котором работала Галина, женщина тут же разразилась проклятиями, перемежая их бурными рыданиями.

— Подлый жмот! Бабник и потаскун! — вдохновенно перечисляла она отрицательные качества Семена Голиафовича, не отвлекаясь при этом от перемешивания теста для завтрашних поминальных блинов. — Негодный человек! Совершенно негодный. Даром что пост такой важный занимает.

— Может быть, вы преувеличиваете? — осторожно спросила у женщины Леся.

— Я? — даже задохнулась от возмущения мать Галины. — Да вот ни капли! Ведь я же знаю, что он соблазнил мою Галюнечку на свои непотребства, а теперь в сторону желает увильнуть. Мол, не было между ними ничего. Только служебные отношения. И денег на похороны мало дал! Не расщедрился!