100 великих замков

Однако, займись И.Ф. Бётгер поисками, например, философского камня, история вряд ли сохранила бы его имя, ведь так много алхимиков кануло в безвестность. А он обессмертил свое имя тем, что открыл тайну производства фарфора. Еще со времен раннего Средневековья фарфор попадал в Европу из Китая, но все попытки выведать у китайцев секрет его изготовления заканчивались неудачей. Фарфор стоил в Европе страшно дорого: он был предметом не просто роскоши, а роскоши королевской. Известен, например, случай, когда китайский столовый сервиз выменяли на полк бравых прусских солдат. В Италии и во Франции делались попытки создать свой фарфор, но он ни в какое сравнение не мог идти с китайским.

И вот аптекарь И.Ф. Бётгер, изобретатель и экспериментатор, сделал первый фарфор в Европе — настоящий фарфор! Другим «отцом» саксонского фарфора считается известный математик, физик и минеролог Э.В. Чирнгаузен. Вдвоем они установили, что таинственный «петунцзе», который входит в состав необходимого для фарфора каолина, — это полевой шпат. Но годился только тот, что добывался в Скандинавии, а догадаться об этом можно было, только обладая солидными научными знаниями.

По соседству, в городе Фрайбурге, находилась старейшая в мире Горная академия, в которой были собраны данные о минералах чуть ли не со всей Европы. В ней в то время работали ученики знаменитого Георга Агриколы, впервые обобщившего опыт горно-металлургического производства и написавшего 12-томный труд «О горном деле и металлургии».

А в Дрездене тогда жили и творили выдающиеся скульпторы, художники и ювелиры, без которых фарфор так бы и остался ценным, но бесформенным керамическим материалом. Художник Г. Герольд открыл немеркнущие краски, позолоту и подглазурную живопись: он был первым и до сих пор остался непревзойденным мастером «мейсенского декора» — художественной росписи по фарфору. Так появился на свет саксонский фарфор, и вскоре его марка — два голубых скрещенных меча — стала известна всей Европе. Краски, сделанные 300 лет назад, не потускнели: они такие же яркие и живые, как и на только что созданных вазах, чашках и сервизах, на которых скрестились голубые саксонские мечи…

Полтораста лет фарфоровая фабрика не выходила за пределы нагорного замка Альбрехстбург, в котором не раз возникали пожары. Только в 1864 году расширившаяся мануфактура была переведена вниз — на окраину Мейсена.

А 36-летний алхимик И.Ф. Бётгер, безнадежно отравленный химикатами и хронически простуженный сквозняками замка Альбрехтсбург, скончался 13 марта 1719 года. Никто не знает, где он похоронен, и под установленным много позже памятником открывателю фарфора никто не лежит…

ДУХОВНАЯ ТВЕРДЫНЯ БОЛГАРСКОГО НАРОДА

В лесных дебрях Рильских гор, на высоте почти 1150 метров над уровнем моря, расположился Рильский монастырь— духовная крепость, основанная в X веке святым пустынником Иваном Рильским. От юности презревший богатство, славу и все утехи мира, после смерти своих благочестивых родителей он на время поселился в тихой обители, где принял иноческий постриг. Но здесь он пробыл недолго, ибо душа инока возжелала всецелого отречения от мира, чтобы ничем не возмущаемой общаться с Богом. Инок Иван Рильский решил удалиться в такое место, где бы можно было вдали от людей совершенно предаться иноческим подвигам, и просил Господа указать ему такое место. Во сне ему были указаны близлежащие горы, и, оставив обитель, не взяв с собой ничего, кроме кожаной одежды, взошел инок Иван на высокую и необитаемую гору. Здесь он поселился в темной пещере, где и пробыл ровно 12 лет, проводя дни и ночи в молитве, трудах и подвигах.

Оставил он это место поневоле. Однажды по дьявольскому наущению на него ночью напали разбойники, избили до полусмерти и, утащив далеко от пещеры, запретили возвращаться в нее. И отправился Иван Рильский искать новое место, где бы он мог поселиться и продолжить свои подвиги. Долго ходил он и наконец дошел до Рильской безлюдной пустыни, на окраине которой, между реками Рило и Ильинка, нашел пустой дуб и поселился в нем. День и ночь он славил Бога в своих песнопениях и молитвах, ничто не возмущало его покоя, лишь дикие звери воем своим оглашали по ночам пустыню да воды потоков шумели, быстро катясь по стремнинам диких ущелий и скал. Не видя ни одного человеческого лица, прожил он здесь целых 60 лет, спокойно созерцая Бога и беседуя с Ним.