Я НИКОГДА НЕ ДУМАЛ…

23.00 – Для тех, кто уже не может спать. Праздничный эстрадный концерт. Как всегда, в праздничном эстрадном концерте вас ждут интересные встречи: с потомственной дояркой колхоза имени 127-го км Можайского шоссе; со знатной мотальщицей челночно-прядильной фабрики имени Триумфа сбора озимых в период гниения яровых, с дочерью пионера Павлика Морозова. И закончит наше эстрадное представление мать-героиня из Средней Азии. Она приедет в студию с шестнадцатью своими детьми – все они сыновья знатных хлопкоробов.

Хромосомный набор

Боже мой! Что же мне теперь делать? Послезавтра я должен лететь в Польшу. Вчера с ним весь вечер провел. Говорили обо всем, анекдоты рассказывали, смеялись, выпивали, партийную конференцию обсуждали – так весело было! А сегодня мне сказали, что он этот… ну, который обо всех сведения собирает… Кошмар! Не могли позавчера сказать. Я бы хоть через раз в рукав выливал. А так даже вспомнить не могу, что я ему говорил, столько выпили. Помню только, он мне все время подливал и говорил: «Расскажи еще чего-нибудь!» А я рассказывал. Вот дурак! Меня же теперь прямо с варшавского самолета снимут и на сахалинский пересадят.

А с другой стороны, что я так испугался? Ну наговорил и наговорил… Не то время сейчас. Гласность! Правда, если гласность, то почему до сих пор такие, как он, существуют? А может, меня разыграли? Может, он вовсе не такой?.. Да? Почему тогда, только встретились, он сразу: «Ты выпиваешь?» Провокатор! Понимает – что у пьяного на языке, то у трезвого на уме. А что у меня на уме? У меня на уме… купить попугая, который живет триста лет, и усыновить его, чтобы хоть кто-нибудь из членов нашей семьи увидел, чем закончится перестройка!

Точно! Так я ему и сказал! А он еще говорит: «А ну повтори, запишу, не понял».

Ну и пускай записывает! Ушло, ушло их время. Даже оформление за границу и то стало проще проходить. Из анкет целую графу убрали. Одну. Теперь не надо больше писать, что я в плену не был! Потому что в стране перестройка! Гласность! Плюрализм. Правда, никто не знает, что это… Может, мой дед поэтому до сих пор по сторонам оглядывается, когда пересказывает, что в журнале «Огонек» напечатано? Недавно шепотом говорит бабуле: «Осторожнее теперь надо быть. Повсюду СПИД свирепствует!» Что ни говори, у деда чутье! Недаром и тридцать седьмой пережил, и сорок первый, и разруху, и кукурузу, и застой… Теперь перестройку переживает. Обещает и следующий этап пережить – ликвидацию последствий перестройки. Под названием «последняя стадия развитого социализма». После которой будет заключительный этап последней стадии развитого социализма, а потом еще окончательная фаза заключительного этапа последней стадии развитого социализма…

Ай-ай-ай! Кажется, я ему и это сказал… Точно! А он говорит: «Извини, побегу позвоню, пока не забыл». Ну кто меня за язык тянул? Сколько раз и дед и отец говорили: «Не хочешь проболтаться – не думай вообще!» Неужели они правы? Неужели они опять правы?

Господи, да что же я так трясусь? Аж мурашки по коже побежали. В нашем роду декабристы были, офицеры, революционеры, моряки… Из всех, правда, один дед выжил. С мурашками в генах! Потому что все боролись, сомневались, колебались… Зато дед никогда не сомневался. Если колебался, только вместе с генеральной линией партии. В тридцать седьмом врагов народа разоблачал – теперь говорит: «Надо же, ошиблись – не тех расстреляли. Ну ничего, на ошибках учатся. В следующий раз уж точно того, кого надо! Поэтому, внучок, имей в виду: гласность объявили, чтобы узнать, кто что думает, и в следующий раз не ошибиться и – точно того, кого надо!»

Нет, нет… Надо взять себя в руки и успокоиться. Не может быть, не верю, не то время сейчас… И не надо так мучиться.

В газетах и журналах действительно всю правду пишут. И о Сталине, и о Хрущеве, и о Брежневе, и о Берии… А может, дед опять прав? Это и есть гласность, когда можно сказать всю правду: о Сталине, Хрущеве, Брежневе, Берии… Ну еще об Иване Грозном. О Петре Первом тоже… Прямо к памятнику подойти и всю правду в глаза Медному всаднику! Мол, не первый ты был! Понял?! У Екатерины!!!

Да что же это за время такое? Ничего непонятно. Если гласность, то в каких пределах? Если демократия, то в каком смысле? Если все во имя человека, то какого человека имеют в виду? Вообще человека или какого-то одного, конкретного? Что ни говори, а правильно я ему вчера на прощанье сказал: «Если их капитализм загнивает социально, то наш социализм – капитально!»