Леди в странствиях

Он бросил на меня хитрый взгляд:

— Пожалуй, я сам доставлю Вас до места. Мне не хочется, чтобы еще кто-то знал, куда Вы отправляетесь.

И рассмеялся:

— А сегодня прощайтесь с нашим народом. Я думаю, завтра здесь может стать жарко. Хотя, возможно, если Тей-Ург узнает, что Вас тут нет, то все и успокоится. У нас говорят: волк волка не съест.

— А у нас: ворон ворону глаз не выклюет.

Он улыбнулся:

— Вы мудрая женщина. Многие будут жалеть о том, что Вы покидаете нас.

Он наклонился ко мне и прошептал в самое ухо:

— Или о том, что не смогли укусить Вашу прекрасную шейку.

Я смотрела на этого веселого симпатичного оборотня, а вспоминала другого. Того, кто погиб из-за меня. Неужели чувство вины будет мучить меня всю жизнь?

Каким-то образом Ур-Вэйт понял, о чем я думаю:

— Перестаньте винить себя. Эр-Аран знал, на что шел. И если сделал то, что сделал, значит, это почему-то казалось ему важным.

Какое то время мы молчали.

— Леди Елка, — Ур-Вэйт как-то очень ласково назвал мое имя, взял за руку, на которой было надето кольцо, и неожиданно добавил, — отпустите от себя свое прошлое, отпустите своего мужа.

— Что ты говоришь, — отшатнулась я, — как я могу отпустить человека, которого здесь нет.

— Вот видите. Вы и сейчас сказали «здесь нет», а не «умер». Я чувствую, что он мертв. А Вы удерживаете его душу, и это не принесет добра ни Вам, ни ему. Его держат Ваши воспоминания. А еще — это кольцо. Даже сейчас оно начинает светиться при одном лишь упоминании его имени. Отнесите его туда, где оно должно находиться. Только не дарите никому. Перстень будет спасть и защищать того, кто получит дар, но накажет того, кто отдал.

— Так, значит, это из-за него…

Я почему-то сразу же поверила Ур-Вэйту и хотела снять и выбросить перстень, но лорд сжал мою руку:

— Нет, Вы должны вернуть его на место.

Я пристально взглянула на Ур-Вэйта. Что-то слишком многое ему известно. Он говорил о «пастырях». Не сам ли он — один из них?

И Кэрол. Он наверняка знал многое об этом кольце. И несмотря ни на что отдал его мне. Да еще и его мать… Не так ли погибла и она, подарив перстень сыну?

— Отпустите Вашего мужа. Живые должны жить для живых. У Вас есть сын, и появится мужчина, которого Вы полюбите.

У меня остановилось дыхание, и только спустя несколько мгновений я смогла произнести:

— Я постараюсь сделать это, Ур-Вэйт. Обещаю.

Да переживет меня любовь моя. Чьи это были слова, я не помнила, но верила, что Кэрол навсегда останется в моем сердце.

Наступила ночь. Я огляделась по сторонам, мысленно прощаясь с этими землями. Мне тут нравилось, но я не хотела бы вернуться сюда навсегда в другом обличье. А еще я думала о том, что скоро окажусь в месте, откуда так спешила унести ноги. И меня там никто не ждет. Может быть, только Харан. Что со мной случится дальше и что мне придется испытать, знает один бог.

Ур-Вэйт отошел, и из-за кустов послышался короткий стон и хруст. И вот уже большая черная птица возникла рядом, подпрыгнула и взмыла в воздух, сжимая меня в мощных лапах.

Глава 17

Через некоторое время меня бережно опустили на землю. Птица скрылась за ближайшим кустом, и я ненадолго осталась одна. Огляделась по сторонам: то ли луна светила настолько ярко, то ли я стала лучше видеть ночью? Я стояла на берегу реки, и место мне было до боли знакомо.

Удивлению моему не было предела. Да это же имение сеньора Лайса! Здесь я хотела бы оказаться меньше всего. Но не требовать же от Ур-Вэйта, чтобы он нес меня куда-то еще?

А тот уже шел ко мне в облике человека:

— Что ж, леди, пора прощаться. Помните о моем предупреждении: одну луну Вы уже пережили, впереди — еще восемь. Если выдержите — останетесь человеком, если нет — не забывайте о нас.

Я содрогнулась: ничего не имею против приютивших меня оборотней, но стать одной из них не хочу.

Лорд поклонился, и вскоре я уже смотрела на исчезающую в ночном небе птицу. На минуту мне стало не по себе. Вот я и опять одна. Что же будет дальше?

Я опустилась на траву и посмотрела на темную воду. Убывающий месяц отражался в ней, образуя светящуюся дорожку. Мерцающие блики играли на поверхности. Я, как завороженная, любовалась любимой стихией.

Нахлынули воспоминания: веселые и грустные, плохие и хорошие. На какой-то момент я стала слабой и беззащитной. Так захотелось прижаться к сильному плечу и взвалить на эти плечи хоть часть своих забот. Я закусила губу, а потом все же не выдержала и зарыдала. И только спустя некоторое время сумела успокоиться и взять себя в руки.