Гусары денег не берут

– И что?

– А то, что Валера в этот момент все еще был в доме. А мы не могли сообщить ему о том, что деньги благополучно сняты. Мы и сами этого не знали.

– Почему?

– Потому что мы заблокировали все сотовые телефоны в радиусе пяти километров от дома Казимира! – с досадой произнес Борис. – Откуда же нам было знать, что у него имеется свой собственный канал, который не поддался нашей блокировке!

– Поэтому Казимир и приказал схватить Валеру?

– Если бы ему это удалось. И если бы в это время вы все еще были в доме Казимира, то вам бы всем не поздоровилось. А смерть ваша была бы очень долгой и мучительной. Знаете, какое прозвище у Казимира?

– Нет.

– Живодер. Догадываетесь, почему?

Подруги содрогнулись. Все эти застенки в подвале Казимира… Сколько же ужасных вещей им довелось повидать. И как они сами могли когда-то считать этого Казимира славным?

– А он теперь?..

– Могу сказать только то, что вас он больше никогда в жизни не побеспокоит.

– Он мертв?

– Убит в перестрелке.

Это подруг вполне удовлетворило.

– А сто тысяч? – спросила Кира.

– За батареей?

– Вы их тоже нашли?

Борис кивнул с таким видом, словно это было само собой разумеющимся.

– Сразу говорю, что они не наши. Они принадлежат Сазонову.

– Доктор послал меня к Сазонову, договорившись с ним, что тот отдаст рваную банкноту в обмен на свои собственные сто тысяч долларов, – добавила Леся.

Борис кивнул.

– Я знаю, что это деньги Сазонова. Он нам сказал. И у нас нет причин ему не верить.

– А коли банкнота все равно оказалась у вас, вы должны вернуть их ему.

– И проследить, чтобы он заплатил своей сестре две, нет четыре тысячи долларов!

Борис удивился, но спорить с подругами не стал.

– Разберемся, – пообещал он им. – Кто кому и что там должен.

Большего подругам добиться от него не удалось. Но и это было круто! Они не сомневались, что Борис сдержит слово и в самом деле разберется. Оставалось только надеяться, что разберется он по справедливости.

И вот теперь подруги возвращались в город. И мысли их двигались в одном направлении.

– Мы узнали до чертиков много, – сказала Кира, хотя вид у нее был далеко не умиротворенным. – Но при этом ни на дюйм не приблизились к разгадке того, кто же все-таки убил доктора Пешкова.

– Это точно был не Борис, не Казимир, не Валера и не Сазонов, – перечислила Леся. – Им всем выгоды от этого не было никакой. А они не те люди, чтобы убивать просто из удовольствия.

– Скорей, на это бы пошел сам доктор.

– Он был трус! – поморщилась Леся. – Сидел у себя в кабинете и дергал за ниточки.

– Дергал за ниточки… Дергал… Дергал… И додергался!

Кира внезапно просияла.

– Ты что-то сообразила?

– Так, есть одна мыслишка, – произнесла Кира. – Надо будет ее проверить.

И едва они оказались в городе, как она энергично потащила подругу за собой к остановке такси. Леся семенила за подругой в жутко неудобных, но зато фантастически блестящих босоножках. Она приобрела это великолепие в крохотном сельском магазинчике, не в силах устоять перед красным пластиком, густо обсыпанным золотыми блестками. Босоножки были ей маловаты и уже натерли пальцы до волдырей, но сдаваться Леся не собиралась. Красота стоила любых жертв.

– Куда мы едем? – пыталась выяснить Леся у подруги, стараясь отвлечься от терзающей ее ноги жуткой боли.

Но Кира лишь загадочно улыбалась и твердила:

– Увидишь!

Вскоре Леся и в самом деле увидела. Это место было ей знакомо. Им с Кирой уже довелось побывать здесь, пока они вели свое расследование. Но что тут снова могло понадобиться неугомонной Кире?

– Зачем мы сюда идем? – приставала Леся.

Но в ответ она слышала лишь все то же загадочное:

– Увидишь!

Дверь им открыла сама хозяйка квартиры. При виде подруг ее лицо побледнело. Это было видно даже под слоем умело наложенного грима.

– Здравствуйте! – пролепетала вежливая Леся.

Но Кире, похоже, было не до церемоний. Она сразу же перешла в наступление:

– Ваш сын дома?

Лукерья Ивановна, а это была именно она, отрицательно покачала головой.

– Он на работе, – выдавила она из себя через силу.

– Вот и отлично! – произнесла Кира. – Мы бы хотели поговорить с вами как раз в его отсутствие.