Странная миссия, возложенная на Тимофея умирающим родственником, до...
Став неожиданно для самой себя второй женой скандально известного...
– И что он имел в виду?
– Не знаю! Мне было важно разобраться в своей собственной жизни.
– А с ней что?
– Проблема была в моей подруге. Меня уже трясло, когда я ее видел. А выставить никак не мог. Не уходит, зараза, и все тут! Рыдает, посуду бьет, потом в ногах валяется и в любви клянется. Да еще руки на себя наложить грозится? Как тут выставишь?
Подруги лишь устало кивали головами. Они уже давно все поняли. Пятипалова вполне устраивала та жизнь, которую он вел. И его профессия, и его ревнивая подружка, просто ему нравилось жаловаться. А доктор Пешков за определенную плату, разумеется, согласен был выслушивать лживые жалобы избалованного артиста. И не убивал Пятипалов доктора. Зачем ему это было надо? Чтобы снова искать нового психотерапевта?
– Мне завтра ехать на гастроли, а я совсем разбит! – подтвердил мнение подруг сам Пятипалов. – Морально и эмоционально. Что мне теперь делать без доктора? Я погибну! Сопьюсь! Сгину в безвестности! И это с моим-то талантом!
Он так расчувствовался, что подсел к подругам и обнял их за плечи.
– Девчонки! Вы такие чудесные! А оставайтесь сегодня со мной? Я вам еще много чего могу интересного рассказать, показать и…
И Пятипалов замер с открытым ртом на середине фразы. В дверях стояла маленькая пухленькая девушка с густой примесью узбекской крови. Длинные темные волосы у нее растрепались, а раскосые глаза сверлили раскрасневшуюся физиономию Пятипалова с таким бешенством, что кровь стыла в жилах.
– И что это ты им, кобель проклятый, показывать собрался? – свистящим змеиным шепотом поинтересовалась она.
По-русски девушка говорила чисто, но легкий акцент все же слышался.
– Что там тебе показывать? Б…дь ты в штанах!
– Лейла, – строго произнес Пятипалов. – Держи себя в руках! Это же просто гости.
– В два часа ночи! – взвыла Лейла, трагически воздевая руки к небесам. – Так я и знала, стоило мне оставить тебя буквально на полчаса, как ты уже развел тут гарем!
– Лейла, иди к себе в комнату! – велел ей Пятипалов. – Или вообще уматывай отсюда!
– Придурок!
– Истеричка!
– Гад!
– Змея подколодная! Ты ничего не понимаешь!
– Зато я знаю кое-что другое! О чем ты со своим доктором только и говорил!
– Заткнись! Заткнись, или я не знаю, что с тобой сделаю!
– И все равно я знаю, что у тебя парик на башке! Вот что! Ты – лысый! И я всем это расскажу!
Пятипалов смертельно побледнел. Видно, удар Лейлы пришелся ему ниже пояса.
– Дура! – слегка оправившись, дико завопил он. – Кто тебе поверит? Ты же сама больная! Уже три раза в психушке лежала!
– Это ты псих! Думаешь, что всю жизнь людям головы морочить будешь, какой ты молодец! А у самого плешь!
– У тебя вообще башки нет! Крыса!
– Шар… бильярдный!
После обмена любезностями парочка, не сговариваясь, ринулась врукопашную. Первая пощечина была на счету Лейлы. Но зато потом Пятипалов так увлекся, что голова девушки моталась из стороны в сторону как тряпичная. Подругам даже стало жутко, вдруг оторвется? Но Лейла была крепче, чем казалась на первый взгляд. От ее щенячьей пухлости не осталось и следа. Она вся сгруппировалась и рванула на Пятипалова. От массы ее тела он на ногах не устоял и рухнул на пол. Лейла с торжествующим воплем уселась на него сверху и вцепилась ему в голову.
– Дура! Только не волосы! Мне же завтра выступать!
– Ах, так ты его приклеил! – шипела Лейла, азартно деря его за волосы. – Ну, ничего! С кожей оторву!
Кира осторожно тронула за руку онемевшую от такого зрелища Лесю:
– Пошли отсюда! Они теперь до рассвета разбираться будут. Им не до нас.
И подруги, обогнув сцепившуюся на ковре парочку, выскочили из комнаты.
– Уф! – перевела дыхание Кира, когда они очутились на улице. – Ну и дела! Что делать будем? Как уедем? Ни души кругом.
– Ничего, пройдемся по улице. Где-нибудь, да такси поймаем. Не разоримся. Зато теперь мы точно знаем, что для Пятипалова визиты к психотерапевту были как глоток свежего воздуха. С такой-то подружкой!
– Да уж, темпераментная девица.
И в этот момент мимо подруг, словно ядро из пушки, пролетела та самая темпераментная девица. Подруг она не заметила, чему они, признаться, были очень рады. Кто ее знает, вдруг, покончив с Пятипаловым, она возьмется и за них?
– Слушай, а он там жив?
Кира озадаченно покачала головой. И подруги вернулись назад. Дверь в квартиру была открыта. Пятипалов лежал с компрессом на щеке, с обмотанной полотенцем головой и жалобно стонал.