100 великих заговоров и переворотов

Последнее обстоятельство подтверждает Эсфендияри, работавший тогда в иранском посольстве в Лондоне: «За несколько месяцев до переворота, во время пребывания в Лондоне покойного Фируза-мирзы (Носрета од-Доуле) там происходили переговоры и была достигнута договоренность о том, что он составит и возглавит кабинет».

В то же время и тегеранские придворные круги не оставались пассивными: «Мы имеем сведения, – пишет Малек ош-Шоара Бахар в „Краткой истории политических партий Ирана“, – что во время встречи шаха со своим отцом в Стамбуле там разрабатывался план переворота при помощи казачьей бригады… Именно с этой целью шах не хотел распылять казачьи войска и даже препятствовал тому, чтобы они объединились с жандармерией под единым командованием».

Кандидатом на пост будущего главы правительства англичане выдвинули Сеид Зия эд-Дина, который в качестве редактора тегеранской газеты «Раад» находился в тесном контакте с британской миссией.

Его путь к государственной власти начался лишь в 1919 году. Тогда он стал активным участником созданной Восугом од-Доуле, главой правительства Ирана, тайной организации под названием «Комитет черной руки», ведшей методами террора борьбу с противниками англо-иранского соглашения. В конце 1919 года Сеид Зия эд-Дин был назначен руководителем иранской дипломатической миссии, направленной в Баку для ведения переговоров о заключении союза с муса-ватистским правительством Азербайджана. Цель союза состояла в создании ирано-азербайджанской конфедерации под протекторатом Англии.

После падения кабинета Восуга од-Доуле летом 1920 года Сеид Зия эд-Дин отошел от дел, но с приходом к власти в ноябре 1920 года кабинета Сепахдара вновь стал близок к правительственным кругам. Уже тогда возникла идея о введении его в состав кабинета Сепахдара. Можно предположить, что именно Сеид Зия эд-Дин был одним из неназванных по имени лиц, обращавшихся в октябре 1920 года к премьер-министру с предложением создать иранские военные формирования численностью в 15 тысяч человек под руководством британских офицеров. Тогда же он активно занялся вербовкой союзников в предстоявшей борьбе за власть, используя в этих целях созданный им в столице филиал «Железного комитета», который превратился в главный инструмент подготовки и осуществления государственного переворота, а его члены впоследствии стали близкими помощниками Сеид Зия эд-Дина во время нахождения его у власти.

Сеид Зия эд-Дин активизировался в январе – феврале 1921 года – в период, когда британская миссия в Тегеране была особенно озабочена поисками «сильного, реакционного премьер-министра». Англичане в это время уже не надеялись, что Сепахдар окажется в состоянии сформировать правительство, «приемлемое и для шаха, и для правительства его величества». А все другие кандидаты – Мустоуфи оль-Мемалек и даже принц Фируз, соглашались возглавить правительство только в том случае, если Англия согласится на пересмотр условий англо-иранского соглашения 1919 года. Кабинет Сепахдара лишь номинально заполнял вакуум государственной власти, и было ясно, что его дни сочтены. В это время на политической сцене в Тегеране и появился Сеид Зия эд-Дин.

Поддержка группировки Сеид Зия эд-Дина англичанами выражалась не только в материальной помощи, но и прямом давлении, которое они оказывали на правительство Сепахдара. В начале января Шахиншахский банк сообщил, что вскоре будет приостановлен обмен иранской валюты. В то же время он начал искусственно понижать курс иранских бумажных денег. «Приближающаяся эвакуация английских войск, – отмечала газета „Тайме“, – которая совпадает с решением имперского банка перевести деньги за границу, вызвала панику среди персов». Наконец, в боевую готовность были приведены и британские вооруженные силы, находившиеся на территории Ирана.

Осуществление переворота возлагалось на казачью дивизию, основные силы которой находились в то время в Казвине. Участие армии в перевороте должно было придать ему «национальную» окраску, и в этом смысле расчет заговорщиков всецело оправдался. Кандидатура командира дивизии была утверждена англичанами. На этот пост претендовали иранские генералы Галан, Амир, Мо-сег и полковник Реза-хан. Когда двое первых отказались, командиром дивизии был назначен последний.

Остановив свой выбор на командире Тебризского отряда казачьей дивизии Реза-хане, представители британского военного командования и разведки считали, что он больше других подходил для этой роли. Огромное честолюбие и сила характера выделяли его из среды офицеров дивизии, и эти качества были немаловажны для обеспечения успеха задуманного предприятия. Те, кто выбирал, не могли не оценить и другую черту характера Реза-хана – его склонность к интриге и способность предать всякого ради достижения своих честолюбивых замыслов. Англичанам было хорошо известно, что в феврале 1918 года Реза-хан был среди иранских офицеров главным сообщником полковника Старосельского в организации мятежа, направленного против командира казачьей дивизии полковника Клерже. В результате их действий Клерже был отстранен от командования дивизией и его место занял Старосельский, а Реза-хан получил внеочередное повышение по службе.