100 великих заговоров и переворотов

Живой, отчаянно смелый, склонный к фантазиям, чуть не к визионизму (способности иметь «видения»), и умевший увлекать других, он завоевал симпатии римлян.

Кола ди Риенци энергично выступал против правителей, защищая интересы народа. Он говорил о слабости папского управления через епископов-викариев, о том, что сенаторы не способны навести в Риме элементарный порядок.

Но слова ничего не меняли в существующем порядке вещей. Тогда Кола собрал небольшую группу своих сторонников. Среди них оказались люди богатые и авторитетные в городе. В числе руководителей заговора было несколько нотариусов, а также кавалеротти.

После нескольких тайных совещаний сторонники переворота перед днем Троицы провели более широкое, тоже тайное, собрание на Авентинском холме. В своей речи Риенци ярко описал нищету, рабство и крайне опасное положение, в котором находился ранее процветавший Рим. Он говорил о верховенстве знати, унижении народа, похищении феодалами девушек и замужних женщин – простолюдинок или горожанок; вспомнил и земледельцев, у которых бароны отбирают плоды их трудов; пилигримов, ограбленных и задушенных у самых ворот Рима; горожан, которым постоянно угрожает потеря жизни и имущества; аристократов-разбойников и духовенство, предававшееся всем видам разврата.

В своей речи Кола использовал ораторские эффекты, больше всего присущие итальянцам, он и вздыхал, и проливал слезы, и кричал от возмущения.

Описав тяжелое положение Рима и добившись нужного настроения, он заметил, что из создавшегося положения есть выход. Среди участников собрания есть люди, которые сговорились добиться сохранения «справедливости и мира». Риенци подчеркнул, что конечной их целью является установление народовластия. Что касается финансирования нового порядка, он предполагал использовать папские имущества и налоги. По словам анонимного биографа, Кола сказал: «О денежных средствах не беспокойтесь, потому что римская городская камера получает много неоценимых доходов. Прежде всего от подымной подати, по четыре сольдо с печи, начиная от моста Чеперы до моста Пальи, всего сто тысяч флоринов; потом от продажи соли – сто тысяч флоринов, затем еще от сбора с проезжающих через мосты и замки вадиме – сто тысяч флоринов, которые передаются папе, о чем известно его викарию». Затем Кола, по словам того же биографа, сказал: «Господа, если многие граждане расхищают силой церковные имущества, не верьте, что это делается с разрешения или по воле папы». Эти слова особенно возбудили собравшихся; они согласились добиваться «доброго государственного порядка». Собрание закончилось торжественной присягой: заговорщики поклялись на евангелии выступить в назначенный день с оружием в руках и подписали письменное обязательство.

После этого собрания идеи «великого справедливого суда» над феодалами и «восстановления доброго древнего государственного порядка» начали распространяться среди народа.

Поводом к прямому выступлению стали перебои в снабжении города хлебом. И тут, в условиях грозящего голода, стало известно, что в порт Корнето прибыло судно с хлебом для Рима, но влиятельнейший из римских синьоров, знаменитый Стефано Колонна, собрав наиболее близких людей, поехал в Корнето, чтобы захватить этот груз и под охраной доставить в Рим.

Во время собрания граждан на Капитолийском холме в субботу 19 мая были высказаны опасения в справедливом распределении хлеба. Начались волнения в городе.

Префекта города Джованни ди Вико, его свиты и части вооруженных сил в те дни в Риме не было; многие феодалы вместе со Стефано Колонна находились вне города. Момент для выступления казался благоприятным.

Ночью заговорщики собрались в церкви Сант-Анджело Пескерии. Поклявшись не изменять делу «святого духа», собрав все свои вооруженные силы, составившие сильный отряд в тысячу человек, они около 8 часов утра двинулись от церкви Сант-Анджело к Капитолийскому дворцу – резиденции сенаторов, управлявших Римом. Кола вышел из церкви в полном вооружении, но с непокрытой головой (демонстрация особенной смелости и преданности святому делу, применявшаяся не раз тогдашними рыцарями, иногда даже на поле сражения).

Рядом с Колой шествовал «господин викарий господина папы» и своим присутствием давал папскую санкцию этому шествию.

Заговорщики нигде не встретили сопротивления. Народ приветствовал их одобрительными криками. Оставшиеся в городе синьоры и войска без санкции префекта города (уехавшего в Корнето) не рискнули разогнать заговорщиков. Сенаторы, Любертелло Бертольдо и Пьетро ди Агабито, синьор де Дженацца-но, скрылись.