Шито-крыто!

– Ой, дай-то бог, Витенька! – заплакал тот же голос. – А то сны мне нехорошие про Олю снятся. Да и Таня вместе с ней там. И все нехорошо так, серое, холодное, и будто бы падают обе наши девочки в пропасть. А я стою рядом, на самом краешке, руки к ним тяну, а помочь им никак не могу. Впору хоть самой в ту пропасть кидаться.

– Ты, теть Варь, погоди кидаться-то! – рассудительно заметил мужской голос. – Может, загуляли девки. Известное дело, молодое!

И с этими словами в кухне, где до сих пор сидели Кира с Лесей, появился румяный молодой человек. Его внешний вид выдавал в нем жителя провинции. Только у провинциалов бывает такой прямой и открытый взгляд. И увы, такая плохо скроенная одежда и грубые, покрытые толстым слоем пыли и грязи ботинки. Но, если подругам это сразу же бросилось в глаза, то сам вошедший в квартиру молодой человек отнюдь не думал, будто ему чего-то не хватает.

– Привет! – весело воскликнул он, оценивающе ощупав глазами фигуры Леси с Кирой. – А вы кто такие будете? Подружки Олины?

Вошедшая следом за ним женщина в платочке глянула на Киру с Лесей куда более настороженным взглядом.

– А я, Витенька, этих девочек совсем не знаю. Впервые их тут вижу.

– Как же так, теть Варь? Воровки, что ли?

– Мы не воровки! – воскликнула Леся, крайне раздосадованная, что какая-то деревенщина позволяет отпускать в их адрес такие намеки. – Мы тут по делу! И мы тоже хотим знать, куда делась Оля!

– Вот как?

– Да! Потому что, к вашему сведению, не она одна пропала! Еще, по крайней мере, четыре девушки-модели пропали за последний год.

Услышав это, мать Оли сдавленно охнула и прижала к объемистой груди руку.

– Слышь, чего говорят-то, Витенька! – жалобно простонала она. – Целый год девок ищут, а не найдут никак! Вот и нашу Ольку…

– Помолчи, теть Варь! – попросил у нее парень. – Сейчас разберемся!

И повернувшись к подругам, он строго велел им:

– Ну, рассказывайте, что знаете.

Вот так и пришлось подругам говорить самим, а не слушать, как они намеревались вначале. Но Витя, хотя показался им вначале простоватым парнем, свое сыщицкое дело знал. Он в Кирове уже не первый год работал оперативником, и поэтому именно его и делегировала родня пропавших девушек на их поиски.

– Отпуск на работе за свой счет взял. Начальник мой своему корешу в Питер звякнул. Так что местные ребята помогут мне тут чем смогут. Только вот дела, никто ничего толком не знает! Танька с Олей в последнее время очень хорошо зарабатывать стали. Денег нам слали много!

– Я еще тогда сказала, что не к добру такие заработки. Словно накаркала!

И мать Оли снова заплакала. Но Витя бодрости духа не терял. Или просто притворялся, чтобы лишний раз не нервировать свою тетку.

– Найдем! Не боись, теть Варь! И не таких находили!

– Да где же ты ее найдешь теперь, Витенька? Ох, как сердце чувствовало, не к добру она связалась с этим Козявкой! Фамилия-то еще какая противная!

– С кем? – воскликнула Кира. – С Козявкой? С главным редактором «МВМ»?

– Каким еще редактором! – воскликнула женщина. – Не о том человеке речь идет!

– Но вы сказали Козявка! Это ведь редактор журнала мод!

– Режиссер он у них на студии!

Теперь наступил черед Киры удивляться:

– Режиссер? Как режиссер? Постойте, на какой студии?

– В «Олигархе» в их этом проклятом! – со слезами произнесла мать Оли.

И видя интерес на лицах подруг, она продолжила, причитая:

– Как сердце чувствовало, никогда таких заработков у девочки моей не было, хотя и пахала она как ломовая лошадь, а тут вдруг подвалило! Я еще ей тогда сказала, осторожней, деточка, не к добру такие деньжищи! А она только посмеялась в ответ. Серая ты, говорит, у меня, мать. Мол, не знаешь, какие заработки у девочек в нашем бизнесе бывают! А какие такие особые заработки? Может быть, это за границей фотомодели деньги лопатой гребут. А у нас в стране, чтобы копейку девочкам заработать, так упахаться надо, что не знаешь, в чем и душа у доченьки моей держалась. Как приедет к нам, плакать хочется, на нее глядючи. Худенькая, бледненькая, только и молилась, чтобы болячка к ней какая-нибудь не прицепилась. А оно вон как получилось! Не заболела она! Украли мою касаточку!

Подруги переглянулись. Не у одной Олиной мамы внутри был встроен своеобразный датчик опасности. Ведь подруги тоже чувствовали, что неспроста убили главного редактора Козявку! Ох, неспроста! Наверняка этот тип имел отношение к происходящим похищениям. А теперь вот выясняется, что их предчувствие было совершенно верным. И что этот Козявка был не только главным редактором «МВМ», но практически одновременно он еще и занимал должность главного режиссера на студии «Олигарх».