Уйти вместе с ветром

— Там, по-моему, одни джентльмены.

— А вот и не угадала! — Барон придвинулся к прилавку, не глядя, выложил деньги и, не прерывая разговора с Александрой, пальцем указал продавщице на пачку сигарет.

— Сколько пачек? — спросила хорошенькая продавщица, явно обиженная таким откровенным невниманием.

— Два блока. Смотри, вон та, справа, точно женщина… А тебе сколько взять? «Беломор», как всегда?

— Не суетись. Сама возьму. — Александра достала кошелёк и жестом, до комичности точно повторяющим жест Барона, указала на белые пачки с картой знаменитого канала. — Один блок… Вот эта вот, в куртке и в ботинках до колена? Женщина?! Ты уверен, Барон?

— Безусловно! Я проходил мимо и имел возможность разглядеть.

— Тогда это скандинавы. Или, в крайнем случае, немцы.

— Сейчас узнаем.

Они сгребли с прилавка сигареты и папиросы, взяли сдачу, скинули всё в один мешок и вышли из магазинчика, провожаемые неодобрительным взглядом девушки-продавщицы.

— Не бери в голову, малышка! — сказал ей стоявший в очереди огромный дальнобойщик, способный, кажется, приподнять свою фуру за колесо. — Хамы — они везде встречаются. Даже на дороге.

— Да они как бы и не хамили… — покраснела девушка.

— Так — ещё обиднее! — утвердил разговорчивый дальнобойщик. — Как будто тебя и вовсе на свете нету. У нас в школе училка такая была. По математике. Кто в формулах рубит, с теми — «пусю, мусю, приходите в кружок…», а у кого башка на это дело дубовая, тех в упор не видела. И не кричит вроде, только лучше бы накричала. Маленький был, чуть не плакал на переменках… — Верзила улыбнулся, предлагая всей очереди представить его плачущим. — А как подрос, пакости всякие… Да и хрен с ними обоими, пусть провалятся! А дай-ка мне, малышка, вон ту баклажку побольше из холодильника и ещё пивка на вечер…

Предполагаемый гид вместе с водителем продолжал увлечённо пинать колесо «Мерседеса». К ним успел ненавязчиво присоединиться третий — потасканного вида мужичок, по-видимому житель Апатитов. Он явно давал советы, шофёр возражал, а гид поворачивал плосковатое лицо от одного к другому.

Барон с Александрой подошли поближе, остановились.

Двое рослых и крепких молодых людей медленно прогуливались по площадке. Они осторожно поддерживали под локти очень пожилого человека. В осанке старика тем не менее просматривалась былая военная выправка.

— Ух ты, какие юные зигфриды… — отчего-то перешла на шёпот Александра.

— Ага, — подхватил Барон. — А дед — ну прям вылитый нибелунг.

— Валькирий только недостаёт, — хмыкнула Александра. — Может, за углом прячутся? Давай спросим?

— Да я по-немецки ни бельмеса…

— Я попробую. В отелях вроде объяснялась. А молодёжь, может быть, шпрехает по-английски…

— Добрый день. Скажите, пожалуйста, вы направляетесь на Кольский полуостров, в посёлок Умба? — Александра пустила в ход школьный немецкий. И доброжелательно улыбнулась, указывая на надпись вдоль борта микроавтобуса.

Лица молодых людей осветились двумя комплектами белоснежных зубов. Старик, напротив, почему-то нахмурился. Морщины сложным образом пересекались у него на лбу и щеках, напомнив Александре план Петербурга.

Ответил парень, на лице которого читалось явное сходство со стариком. Первые два-три слова Александра кое-как поняла, но до глагола в конце длинной фразы не дотянула.

Барон уже по-мальчишески дёргал её за рукав:

— Что он сказал?

— Погоди, — отмахнулась она. И снова перешла на свой школьный: — К сожалению, я плохо говорю по-немецки. Вы могли бы сказать медленно и просто? Или, возможно, по-английски?..

Молодой человек помолчал несколько секунд и снова, к неудовольствию Барона, заговорил по-немецки. Теперь он говорил медленнее, тщательно артикулируя каждое слово. Александра про себя решила, что английским он, скорее всего, владел, но не переходил на него из уважения к старцу.

Что он говорит?

— Отлипни, Барон! Так… Молодых зовут Гюнтер и Вальтер, они вместе в школе учились. Старика зовут Фридрих Золлингер, он дед Вальтера… Очень приятно. Меня зовут Александра Веденеева. Я физик. А это Николай Штерн, бизнесмен.

— Барон? Фон Штерн? — внезапно переспросил старик. Глаза из-под нависших седых бровей сверлили Барона. — Это есть так? — вдруг добавил он на ломаном русском.

Александра кивнула и быстро заговорила по-английски. Как она и предполагала, один из юношей тут же начал переводить старику. Второй задавал Александре вежливые вопросы и давал краткие пояснения. На немецком.